Вражеское нашествие закончилось, и многим теперь казалось, что настало время заняться восстановлением порушенного. Страна осталась без верховной власти, и знатные дворяне, сплотившиеся вокруг герцога Гронжана, поговаривали уже, что пора бы собрать ассамблею, которая должна избрать нового короля, раз уж прежняя династия пресеклась. При этом прямо не говорилось, но подразумевалось, что монархом должен будет стать кто-то из представителей самых знатных родов. Сам Гронжан уже почти не скрывал своих амбиций. Но мелкопоместное дворянство и вооружившиеся на время войны крестьяне восстановления прежних порядков отнюдь не жаждали. В Рее Тарботе они видели теперь своего вождя, исключительно одаренного и удачливого, и готовы были идти за ним хоть на край света.

Отвечая этим настроениям, Рей выступил перед армией, заявив, что война еще не закончена. Враг должен сполна расплатиться за свои преступления, и именно теперь, когда военные силы Толина разгромлены, самое лучшее время с ним поквитаться. А посему сейчас не время ни для каких ассамблей, надо идти в поход, но если кто не чувствует в себе решимости, пусть возвращается в свои замки и поместья. Он, Рей, обойдется и без них, но ни на какие доли в отвоеванных землях пусть они тогда не рассчитывают. Под приветственные крики собравшихся Рей взгромоздился на своего боевого коня и объехал строй. Желающих идти за ним оказалось очень много, пожалуй даже подавляющая часть армии.

Марней готов был идти в поход с братом, но внезапно получил отказ. Рей заявил, что он теперь нужнее в родовом замке, пусть сидит там и воспитывает младших братьев, а с толинцами они как-нибудь разберутся и без его помощи. Юноша покорился, смертельно завидуя при этом Сантею, которого никто от похода не отстранял. Как хорошо, оказывается, быть оруженосцем, которому не надо отвечать за других людей! Сантей при прощании с ним сиял, как золотая монета, и даже, кажется, не заметил зависти старшего брата.

Несмотря на понесенное поражение, Толинское королевство не ожидало ответного удара. Казалось, что врагу тоже еще долго предстоит зализывать раны, да и как можно воевать без короля? У самого Толина король был, увы, теперь уже малолетний. После гибели Сторвиса освободившийся престол занял его тринадцатилетний сын Арвис, а овдовевшая королева была назначена регентшей.

Вторжение армии Рея оказалось стремительным. Он продвигался к вражеской столице, не утруждаясь осадой встречающихся по пути замков и не опасаясь, что их гарнизоны вдруг рискнут ударить ему в тыл. Толинцы все же успели собрать кое-какое ополчение, и возглавил его один из полководцев Сторвиса, уже довольно пожилой. Рей, не стесняясь, называл его исключительно старым пердуном. Зная, что лучшие силы толинцев во время дитарского похода, Рей атаковал центр их позиции своим личным отрядом, довольно легко прорвал, посеяв панику в рядах толинцев, а дальше уже остальные его силы довершили разгром противника. Избежавшие плена толинские дворяне поспешили разбежаться по своим замкам и запереться там, ожидая, чья возьмет. Желающих биться с Реем уже почти не осталось.

К несчастью для толинцев среди этих немногих оказался младший брат Сторвиса, командовавший столичным гарнизоном. Не обладая и долей полководческих способностей своего старшего брата и дорвавшись, наконец, до командования, он рискнул возглавить конную атаку на подошедших к столичным стенам дитарцев, смял их передние ряды и тут же сам стал объектом нападения отборной конницы Рея. После короткой схватки толинцы обратились в бегство... естественно, в направлении все еще открытых городских ворот. Воротная стража по всем правилам обязана была их закрыть, но не оставлять же на погибель королевского дядю, который отступал в последних рядах?!

Уже на воротном мосту дядя Арвиса обнаружил, что скачет теперь в окружении дитарцев. Они бы легко могли его пленить, но не он сейчас был их целью. Инстинкт самосохранения взял верх над рыцарским долгом, и дядя влетел в раскрытые ворота, а вместе с ним успело проскочить и достаточное количество дитарцев, чтобы вырубить воротную стражу. Ворота распахнулись окончательно и в них во главе своих верных соратников въехал всадник в вороненых доспехах. Рея теперь уже ничто не могло остановить. Стрелы, которые пускали в него засевшие в воротной башне толинцы, отлетали от его титановой брони. Догнать удиравших толинцев тоже труда не составило, и на базарной площади города дяде Арвиса все же пришлось принять свой последний бой. Когда пали все его соратники, против него вышел сам Рей, который в ходе короткой схватки и сразил предпоследнего мужского представителя правящей толинской династии.

Регентша обнаружила, что осаждена уже не в городе, а в собственном дворце. Дворцовая стража долго не продержалась бы, на помощь прийти было некому, и шансов на спасение больше не оставалось никаких. В качестве последней безумной надежды она отправила к Рею парламентера с предложением решить судьбу столицы поединком. Тот, к удивлению, согласился, но потребовал, чтобы с толинской стороны поединщиком стал сам юный король. Повисло напряженное молчание, прерванное репликой Рея:

- Братец, готовься к схватке.

- Я-а??.. - изумленно протянул Сантей.

- Ну, не я же! Если я сам выйду на поединок, мне потом до конца жизни будут пенять, что я прирезал малолетку. Регентша наверняка надеялась, что я соглашусь биться с кем-то из ее свиты, возможно, с начальником дворцовой стражи, но мне это уже не по рангу. А так все будет честно. Арвис на год тебя старше, но, думаю, не сильней. Так ты согласен?

Сантей ошеломленно закивал, и Рей перевел взор на парламентера. Тому оставалось только пробормотать, что он передаст все регентше, и отправиться восвояси.

Овдовевшая королева поняла, что ничего лучшего ей уже не предложат. Арвис, в свою очередь, жаждал поквитаться с убийцей отца и дяди, но готов был удовлетвориться и его младшим братом, и потому согласился на такой поединок. Некоторое время заняли переговоры об условиях будущей схватки. Сантей готов был сражаться и верхом, но юный король еще не так уверенно держался на боевом коне и уповал лишь на свои навыки в фехтовании, благо уроки ему давали лучшие мастера королевства. Договорились сражаться пешими, но в доспехах.

Непосредственно перед поединком Рей напутствовал младшего брата:

- Я уже двоих представителей толинской королевской династии переправил на тот свет, а ты пока лишь какого-то герцога! Теперь у тебя шанс уравнять счет и самому сразить короля!

Сантей в ответ лишь криво усмехнулся.

Детской шпагой, которой хорошо умел орудовать Арвис, не проколешь боевых доспехов, и мальчику пришлось вооружиться коротким мечом. Увы, это оружие оказалось для него тяжеловато, и хотя в начале поединка он активно им размахивал, временами даже тесня Сантея, но вскоре стал уставать, тем паче, что и доспехи еще изрядно мешали. Сантей в своих легких титановых доспехах, вооруженный привычным мечом, сперва лишь отражал удары юного короля, кружа по площадке для поединка и стараясь вымотать противника. Наконец, он понял, что Арвис устал, сам перешел в наступление и после нескольких ложных выпадов закончил бой уже привычным для себя колющим ударом в горло, перерезав противнику яремную вену. Кровь брызнула настолько сильно, что юный король уже не смог держаться на ногах, свалился и быстро испустил дух. Пришедшие поддержать его придворные впали в ступор. Только что на их глазах окончательно решилась судьба Толина.

- Мадам, у вас больше нет сыновей, остались одни дочери, и вряд ли кто рискнет теперь на них жениться, - часом спустя втолковывал Рей несчастной королеве, на правах победителя войдя во дворец.

- Что вы хотите? - пробормотала та.

- Я хочу, чтобы вы осознали, что власти над страной вам больше не видать ни при каких обстоятельствах. Отрекитесь ото всех прав на престол за себя и своих малолетних дочерей, и я обеспечу вам комфортное проживание в монастыре до конца жизни. Это лучшее, на что вы можете теперь рассчитывать.

- Но это все равно не сделает вас королем Толина! Наша знать просто не признает ваши права.

- Каким образом я буду править Толином - это уже мне решать. Но конкуренты в этом деле в любом случае не нужны. А ваша знать... Вот увидите, как только они узнают, чем здесь все кончилось, так не то что прибегут, на коленях приползут, чтобы мне поклониться!

- Хорошо, будь по-вашему... Я отрекусь в надежде на вашу рыцарскую честь.

- Мадам, можете на меня рассчитывать, я никогда не воюю с дамами.

С подписанным овдовевшей королевой актом об отречении Рей вышел на площадь перед дворцом и провозгласил там падение правящей толинской династии. Власть здесь была теперь полностью в его руках, но как это юридически оформить? Выход неожиданно нашли соратники Рея. Кто-то из них вспомнил о существовавшей некогда империи, властителей которых выдвигала и сажала на трон армия. Где-то раздобыли большой отрез алой материи, обернули в нее Рея, подняли его на руки и так пронесли по городу, провозглашая, что он теперь их император. Императорскую корону заставили делать местных ювелиров из сокровищ королевской казны, а потом сами же короновали своего предводителя в главном городском соборе, объявив его императором Дитары и Толина.

Рей оказался весьма прозорлив. Как только по стране разнеслось, что в Толине теперь новая власть, местная знать дружно отправилась на поклон к новоиспеченному императору в надежде сохранить за собой свои земли. Покорившихся он привечал, а верных соратников одарил за счет королевского домена и владений тех знатных толинских родов, которые отказались ему повиноваться либо просто сгинули в ходе войны.

Куда большее потрясение от вести, что они теперь живут в империи, испытала дитарская знать. Стало ясно, что никакой ассамблеи теперь никто собирать не будет, мнение знатных родов не интересно новоиспеченному императору. Многих это бесило, но воевать с Реем желающих не было. Все уже усвоили, что он непобедимый полководец, на его стороне армия, да и присягнувшие ему толинские феодалы вряд ли останутся в стороне, если в Дитаре начнется заваруха. Лучше смириться, что в объединенной стране теперь будет новая династия. В результате, когда Рей с триумфом въехал в дитарскую столицу, ставшую теперь и столицей империи, среди местной знати не нашлось никого, кто рискнул бы отказать ему в присяге. Имперское правление утвердилось и на этих землях.