Джулаю оставалось меньше года, чтобы войти в полную силу. Как и все природные вестроносцы этого возраста, он уже тяготился собственным неполноправием и, подсознательно протестуя против такого положения вещей, охотно ввязывался в любые опасные авантюры, увы, пока только на территории Колонии. Но и авантюры эти ему уже приелись, и ничего по-настоящему опасного в них, если честно, не было. Иное дело во внешнем мире...

О внешнем мире он размышлял уже лет с десяти, и интерес его подпитывали сверстники с других планет, иногда гостившие в Колонии. Им было что порассказать о своих родных мирах, вот только миры эти тоже были не слишком обширны. Такие же, по сути, веррительские колонии, отгороженные от людских поселений. Некоторым из гостей, правда, доводилось контактировать и с обычными посторонними людьми, но об этих контактах они обычно отзывались с пренебрежением. Люди, мол, всегда опутаны какими-то глупыми предрассудками, источник которых они и сами затрудняются объяснить. И боязливые они какие-то, и вечно чем-то зашуганные, и знаниями отнюдь не блещут. Короче, скучно с ними общаться. За неимением других свидетельств, Джулай принимал это на веру и был склонен распространять и на тех обитателей его родной планеты, кто проживал за пределами Колонии. Но то, что он подслушал сегодня, изрядно его мнение поменяло.

Нет, специально он подслушивать не хотел, просто тренировался в чтении чужих мыслей. Всех веррителей с малолетства учат, как защищаться от такого вторжения в свои мозги, но эти двое взрослых вестроносцев закрываться и не думали, свободно обменивались своими мыслями и даже репликами вслух и, кажется, даже не замечали, что их слушает кто-то еще. Ну, а раз так, то почему бы и не погреть уши.

Услышанное его несказанно удивило. Гость из-за границы, свободно рассуждал о внутреннем устройстве Колонии и почему-то вовсе не благоговел перед ним, как вроде бы положено простым людям. Они, оказывается, в вестроносцах уже почти и не нуждаются, у них там какой-то прогресс, электричество, какие-то там электронные гаджеты, о которых знать не знают обитатели Колонии! Вот это было обиднее всего. Джулай был свято уверен, что лучшей жизни, чем у них в Колонии, и существовать не может, а старшие вестроносцы лучше всех разбираются во всех науках. Ну, может, и разбираются, но почему же тогда не внедряют? Полагают, что можно и без этого прожить? Прожить-то, конечно, можно, только все же скучновато. Нет, Джулай оценил пассаж чужака о вольной жизни детей в Колонии, которой обычные дети могли бы позавидовать, и готов был преисполниться гордости на сей счет, если бы не продолжение той его фразы. Какие-то непонятные гаджеты стоят того, чтобы ради обладания ими отказаться от вольной жизни? Да что это, черт побери, такое?!

Джулаю вдруг нестерпимо захотелось увидеть все собственными глазами. Взрослые его, конечно, никуда не отпустят, но можно ведь уйти и без разрешения. Из той же статьи он понял, что с той стороны границы нет почти никакой людской стражи, а обойти посты охранников Колонии уж он-то найдет возможность, недаром все окрестные леса излазил.

Но добраться до какого-нибудь людского поселения это только полдела, надо же и там не выглядеть белой вороной, а то все там наверняка станут на него пялиться, быстро разоблачат и, чего доброго, еще свяжутся с охраной Колонии и оповестят ее о сбежавшем оттуда подростке. Тогда Джулая ждет позорное возвращение домой и ничего интересного он, конечно же, не увидит.

Больше всего Джулая беспокоила одежда. В Колонии к ней относились не то чтобы совсем наплевательски, но и фетиша из нее точно не делали, во всяком случае, не оценивали соседей по принципу, кто во что одет. Старые вестроносцы предпочитали какие-то длинные хламиды, главное, чтобы те скрывали тело и тем самым экранировали спонтанно истекающую вестру. Пусть она лучше уходит в небо, чем бесконтрольно заполняет обитаемый мир, приводя к разрушениям. Вестроносцы восставленные такой проблемы не имели и могли позволить себе не стесняющие движения короткие хитоны. Женщины и девушки носили такие же удобные платья, не мешающие работе. Дети, включая и не вошедших еще в полную силу природных вестроносцев, в принципе могли ходить вообще без ничего, благо климат позволял, а карапузы именно так и ходили. О пеленках и подгузниках в Колонии даже не слышали, считалось, что лучшая одежда для малышей - это их собственная кожа. Говорили, что традиция эта родом с давно погибшей Мейи и смысл ее - ничем не стеснять только что появившихся на свет вестроносцев. Ну да, попробуй такого запеленать - он же возмутится и такие пакости тебе в ответ устроит! Появление первой одежды на теле, таким образом, символически связывалось с появлением первой ответственности перед окружающим тебя сообществом, но было при этом исключительно добровольным. Раз оделся, значит, уже не младенец и готов сам отвечать за свои поведение. Лишнего, впрочем, на себя не нацепляли и обходились теми же хитонами или даже набедренными повязками.

Но Джулай слышал, что пределами Колонии люди одеваются совсем не так, и боялся промахнуться. К сожалению, он лично не видел того чужака, что написал статью, поскольку весь тот день пробродил по лесу, о чем теперь очень жалел, но сумел порасспросить тех ребят, которые его видели, и получить от них довольно внятные мыслеобразы. Мда, на его собственную одежду это было совсем непохоже...

К счастью, вскоре в Колонию из очередного путешествия вернулся Истрон, который умел творить и славился особенно добрым отношением к детворе. Именно ему обычно поручали опекать юных вестроносцев на их первых в жизни заданиях за пределами Колонии, и рассказы старших товарищей, которым довелось с ним путешествовать, были неизменно восторженными. Джулая самого, возможно, ждало то же самое уже менее чем через год, поэтому с Истроном был знаком лично и всячески старался составить хорошее впечатление о себе. Того, конечно, тоже интересовали его будущие кадры, и в маленькой просьбе он бы никогда не отказал. Так почему бы ни воспользоваться подвернувшейся возможностью?

Ни о каком своем самостоятельном путешествии за пределы Колонии Джулай, разумеется, упоминать не стал, а свел все дело к готовящемуся им розыгрышу. В принципе, даже не соврал, только не сказал, кого именно он собирается разыгрывать. Ко всяким мелким мальчишеским шалостям Истрон относился весьма снисходительно и согласился подыграть Джулаю. Хочешь быть одет, как посетивший Колонию ласейский журналист? Ну, на тебе похожий костюм, только подогнанный по твоим меркам, и обувь соответствующую, и даже нижнее белье в придачу, которое ни один из твоих информаторов своими глазами не видел, но можешь не сомневаться, за пределами Колонии оно у всех людей есть.

Первая примерка людской одежды не пришлась Джулаю по вкусу. Она реально стесняла движение, жала в паху, а ногам было тесно в туфлях, хоть те вроде и были подобраны по размеру. Вот зачем люди, спрашивается, так над собой издеваются? Джулаю этого было не понять, но упрямства ему было не занимать, и от своих намерений он так просто отказываться не собирался. Ну что, походил немного, вроде как-то приноровился, и даже туфли стали меньше жать, приняв форму стоп.

Вот только для похода по окружающим джунглям эта одежда не подходила никак. По дороге еще куда ни шло, как-то же этот журналист до поселка добрался, но точно не по тем тайным лесным тропам, по которым собирался пробираться Джулай. Представив, во что она превратится после такого путешествия, мальчик решил идти в своей обычной одежде, а людской костюм свернуть и спрятать в котомку, которую можно нести за плечами. Вот когда он выберется из леса, тогда в него и переоденется.

Еще одна проблема заключалась в том, что у людей, как рассказывали, за все жизненные блага надо было чем-то платить, желательно деньгами. В Колонии никаких денег не водилось отродясь, всего хватало на всех, спасибо Руи и другим творящим вестроносцам, но даже в поселениях вестроносцев на других планетах это было не так. Они что-то производили сами, а что и покупали на стороне, приторговывая собственной продукцией. Гости оттуда хвалились красивыми монетами, с которыми, впрочем, легко расставались, проиграв или просто по доброте душевной.

Да, этими монетами можно было играть. Щелкнешь ее по краю, она подскочит в воздух, и надо, чтобы она при этом накрыла лежащую на земле чужую, тогда та тоже перейдет в твою собственность. Джулай сам этой игрой увлекался, когда был на пару лет помладше. Купить на выигранные монеты, даже золотые, в Колонии нельзя было ничего, и потому они проходили по категории безделушек, ни у кого не залеживались и давно уже образовали некий общественный фонд, из которого любые желающие могли временно позаимствовать их для игры. Где этот фонд хранится, Джулай, естественно, знал и без зазрения совести "позаимствовал" оттуда половину золотых монет. Он понятия не имел, какие именно деньги в ходу в Ласее, куда он намеревался отправиться, но точно знал, что золото там в большой цене, следовательно, можно будет и расплатиться этими монетами, и обменять их на те, которые там в ходу.

Итак, все было готово к путешествию. Позавтракав, Джулай собрал свою котомку и намылился в лес, взяв с собой еще еды в качестве сухого пайка. Теперь до самого вечера его никто не хватится, а он к тому времени давно уже пересечет границу Колонии и даже доберется до какого-нибудь людского поселения.

Расчет мальчика оказался верен. Не натолкнувшись в лесу ни на одного охранника, он добрался до границы, легкомысленно обозначенной довольно далеко отстоящими друг от друга столбами, и беспрепятственно двинулся дальше. Если тут где-то и были ласейские пограничники, то на глаза Джулаю все равно не попались. Где-то к обеду он выбрел из леса на проселочную дорогу, уселся отдохнуть, слопал захваченные с собой припасы и, наконец, сменил свой хитон на людское одеяние, припрятав его затем в кустах, чтобы захватить на обратном пути. Теперь уже налегке, слегка приплясывающей походкой, Джулай двинулся навстречу новым впечатлениям.