Офис принадлежащей Травникову компании "Бюро финансовых прогнозов" затерялся в коридорах одного из огромных бизнес-центров, построенных на Шаболовке. Сергей арендовал там четыре небольшие комнаты, одна из которых служила его личным кабинетом и по совместительству приемной для посетителей, а в остальных трех размещался немногочисленный пока персонал. Дворжецкий, заинтригованный обещанием познакомить его с юным математическим гением, заглянул туда в один из свободных от лекций дней, но время, похоже, выбрал не самое удачное. Травников с кем-то ругался по телефону, и разговор этот, судя по всему, обещал затянуться на долго. Кивнув Якову и на несколько секунд оторвавшись от телефонной трубки, он предложил профессору пройти в соседнюю комнату для персонала и пока "познакомиться с ребятами". Пожав плечами, Дворжецкий последовал его совету.

Обстановка, которую он там узрел, меньше всего напоминала офисную. Довольно миловидный мальчуган лет двенадцати в коротких шортах и майке-голошейке лопал булку, сидя в кресле, не отрываясь при этом от толстого журнала о проблемах фондового рынка. Уже знакомый Якову Эдик тихонько притулился в углу и что-то слушал через наушники, слегка покачивая головой. Еще одного присутствующего Дворжецкий принял сперва за совсем уж маленького ребенка, и только приглядевшись, понял, что это скорее всего взрослый карлик. К нему Яков и обратился, представившись и сказав, что его очень интересует математик Борис. Карлик, назвавшийся Наумом Петровичем, усмехнувшись, ответил, что таковой здесь действительно есть, сидит сейчас в соседней комнате, но слишком увлечен новой задачей, а в этом состоянии он ни на кого и ни на что не реагирует, и достучаться до него способен только сам Сергей, вот пусть он этим и занимается, когда освободится.

- А вы, простите, какую должность здесь занимаете? - осведомился Яков.

- Финансового аналитика, а по совместительству единственного носителя здравого смысла среди всех этих охламонов.

- А вот этот мальчик кто? - кивнул Дворжецкий на читающего журнал паренька.

- Будете смеяться, но это наш социальный психолог. Виль, поди все же взгляни, чем там Борька занят.

Паренек неохотно отложил журнал и, недовольно зыркнув на Наума, потопал в соседнюю комнату, но долго там не задержался и, вернувшись, опять плюхнулся в кресло.

- Да порядок там с Борькой, опять какой-то алгоритм варганит.

- Что-то уже долго варганит. Может ведь так от перенапряжения и в обморок хлопнуться.

- Да не, пока еще не бледный!

- Ты все равно приглядывай за ним.

- Я ему нянька, что ли?

- Ты тут вообще непонятно что! Сколько твоих прогнозов за прошлый месяц сбылись, а?

- Пятьдесят четыре процента, Наум Петрович. Но это просто месяц неудачный оказался!

- Ага, превышение над методом случайного тыка в рамках статистической погрешности! Сергей же тебя предупреждал: пока больше шестидесяти процентов твоих прогнозов не будут стабильно сбываться, на премию можешь не рассчитывать!

- Ооо... - Вилька закатил глаза с видом оскорбленной невинности.

- А как можно работать психологом в таком юном возрасте? - тихонько спросил Наума Дворжецкий. - Мне всегда казалось, что для этого как минимум надо получить профильное высшее образование.

- Да нет, этот шкет просто по наитию поведение инвесторов прогнозирует. Вот такой уродился вундеркинд. Если бы не шило в одном месте, из него мог бы выйти вполне серьезный работник. Ничего, еще обломаем!

- А как его полное имя, кстати? - поинтересовался Дворжецкий. - Вильгельм?

- Вилорик, - хмыкнул карлик, - только его лучше так не называть. Мальчик у нас твердый сторонник частной собственности и свободного рынка, а имечко его так расшифровывается, что хуже не придумаешь.

- Это как же?

- Владимир Ильич Ленин - освободитель рабочих и крестьян!

- Это кому же в голову такое взбрело?

- Папаша мой постарался! - зло процедил Вилька, которому явно надоело обсуждение его имени. - Так, оказывается, моего деда звали, оголтелого коммуняку, ну, а меня в честь него назвали. Папаша до сих пор любит о подвигах своих предков трындеть, хотя сам в коммерческой фирме работает и до чужих денег дюже жадный, - парень обиженно умолк.

- Но двенадцать лет он тебя все же содержал, - подкузьмил паренька Наум.

- Угу, содержал он! Шмоток нормальных и то не допросишься, а о новых гаджетах и не заикайся, словно мы нищие какие! Зато теперь чуть не всю мою зарплату заграбастывает, оставляет только мелочь на карманные расходы, а сам недавно Феррари купил. На хрена ему спорткар, когда он и водить нормально не умеет?!

Излияния Вильки по поводу притесняющего его родителя были прерваны только появлением Травникова. Парень тут же замолк и опять уткнулся в журнал.

- Ну, пойдемте взглянем на нашего вундеркинда, - промолвил Сергей, увлекая Якова за собой в соседнюю комнату.

Дворжецкий зашел, пригляделся. За обычным конторским столом сидел парнишка с всклокоченными темными волосами, по виду ровесник Вильки, и что-то яростно черкал на листе бумаги. Почерк у мальчугана был рваный и очень убористый, но записи все же очень походили на математические формулы. Зашедшими в комнату мальчик не заинтересовался, даже головы не поднял. Сергей что-то медлил, и Яков решил обратиться к юному математику сам:

- Ну, здравствуйте, молодой человек, это вы Борис? Я - Яков Дворжецкий, профессор физики из МГУ.

Ноль внимания со стороны паренька.

- Он у вас что, глухонемой? - тихонько поинтересовался Яков у Травникова. После слепого Эдика его бы здесь уже ничто не удивило.

- Да нет, все он прекрасно слышит! - усмехнулся Сергей. - Просто не считает нужным реагировать! Вот смотри, - тут Травников помахал рукой перед самым носом Бориса. Тот отмахнулся от него, как от мухи, не переставая черкать на листке.

- Аутист? - с пониманием промолвил Дворжецкий.

- Есть такое.

- Я где-то слышал, что они пугаются громких звуков, боятся многолюдных мест и незнакомых людей, даже впадают из-за этого в истерику, и очень привередливы в выборе одежды и пищи.

- Ну, существуют разные оттенки аутистического спектра. К нашему Боре все это никак не относится. Рядом с ним хоть из пушки пали, он и ухом не поведет. Сколько там людей рядом, ему, извините, вообще пофигу, он их просто не замечает. Чтобы он впадал в истерику, не видел ни разу, вот у тех, кто пытается добиться его внимания, таковая нередко возникает. Ест он все, что только дадут, но только когда почувствует себя голодным, а что на нем надето, ему на это вообще наплевать, если бы не родители, так и ходил бы в рванье, но новые вещи одевает не споря. Потребности у него вообще самые минимальные: был бы компьютер под рукой, а если нет, то и листами писчей бумаги обойдется. Его зарплату я сразу отдаю его родителям, он ею даже не интересуется.

- Просто идеальный сотрудник, - усмехнулся Дворжецкий.

- В некотором смысле да, вот только чтобы поставить перед ним задание, нужно иметь особый талант.

- Представляю, как с ним мучаются в школе. Или он на надомном обучении?

- Мучились. Он на уроках с первого класса занимался только тем, чем хотел, учителя от него зверели, одноклассники пытались донимать, но ему было хоть бы хны. Когда он занят любимым делом, он даже на тычки не реагирует, но если его от этого насильно оторвать, может и с кулаками накинуться на обидчика, и тут уж без разницы, учитель это будет или сверстник. А дома его обучать, тут опять же встает проблема коммуникации. Ни один дипломированный педагог с ним сладить не сумел, а вот мне, представьте, удалось!

- И как же?

- Сейчас продемонстрирую. Ты можешь накатать условия какой-нибудь задачи посложнее?

- Из университетского курса?

- Да, желательно. Вон, возьми бумагу.

Хмыкнув, Яков написал условия весьма заковыристой задачи из области функционального анализа и передал Сергею. Травников подошел к Борису сбоку, тихонько тронул его за плечо, сунул ему перед глаза листок и промолвил:

- Борь, здесь срочно нужна твоя помощь.

Юный математик кивнул, оторвался от прежней задачи, уставился на листок Якова, запустил левую руку в свою нестриженную шевелюру, еще больше ее взвихрив, минуту поразмышлял и ринулся писать формулы с какой-то невероятной скоростью. Еще минута, и листок с решением оказался в руках у Дворжецкого. Вникнув в написанное, Яков крякнул. Даже студенты-старшекурсники, бывало, мучились над этой самой задачей часами, а тут двенадцатилетний шкет...

- Он действительно все так может решить? - тихо спросил он у Травникова. - А если формул каких не знает?

- Ну, на то справочники есть, - резонно возразил Сергей. - Отыщет, если что, не дурак. Это не считая нашего ходячего справочника, который умеет слушать всяких умных людей, а потом охотно делится услышанным.

- Да, ну ты и команду подобрал!.. - с восхищением выдохнул Яков. - Гениальный математик, которому ничего не надо, послушный неприметный слепой лазутчик с идеальной памятью, психолог-самородок, да еще какой-то финансовый аналитик... хороший хоть?

- Отменный, - улыбнулся Травников, - только желчный очень, потому что внешность сам видел какая и девушки не любят. А еще есть очень талантливый, хотя и страшно безалаберный программист со способностями хакера. А в целом получается очень продуктивная команда. Сейчас вот нормальными вычислительными мощностями обзавелись, так что сможем пустить в ход свои программы. Дело только за потенциальными клиентами, но это уж я постараюсь обеспечить. Первые свои прогнозы опубликуем бесплатно, пусть люди смотрят и сравнивают нас с конкурентами. А потом уже, надеюсь, только за солидную мзду.

- Ну, удачи тогда тебе, - промолвил Яков.

- И тебя тоже. Если время будет - заглядывай, мы гостям всегда рады.

- Ловлю на слове, - хмыкнул Дворжецкий, прощаясь.