По пути к госпиталю Юджин все развлекал Валеру беседой о девчонках, и того уже подмывало спросить, что это он зациклился на этой теме? Впрочем, как вскоре выяснилось, разговор сей был затеян неспроста. Добравшись до мешка со своими шмотками и наскоро одевшись, Юджин вдруг предложил приятелю провести его на девчачью часть острова.
- А разве это разрешено? - удивился Валера.
- Ну, кому как... Мне, скажем, не запрещается. И я давно там все интересные места знаю, откуда, например, ты всех можешь видеть, а тебя самого никто. Но если ты боишься, то можешь, конечно, не ходить...
Валера к таким разводкам был еще непривычен и потому энергично замотал головой, что нет, мол, он не боится, что Юджин немедленно истолковал как согласие на участие в его авантюре.
- Ну, тогда идем, - промолвил он и, обойдя стороной основной вход в здание, прошмыгнул в какую-то малозаметную дверь, ведущую в подсобные помещения. Заинтригованный Валера последовал за ним.
Они прошли длинным узким коридором, соединяющим оба крыла здания и уперлись в еще одну дверь, ключ от которой, впрочем, хранился здесь же рядом. Едва они вышли, как Юджин тут же запер дверь обратно, а ключ засунул себе в карман.
- А теперь только не шуми, - прошептал он и чуть ли не на цыпочках двинулся вглубь территории, пока не уперся в увитое лианами строение, на вершину которого вела довольно хлипкая на вид деревянная лестница. - Это наша водонапорная башня, - пояснил он, - плюс там наверху еще небольшая метеостанция.
Лестнице той вроде совершенно не с чего было рассыхаться, тем не менее, она оказалась довольно скрипучей, и во время всего подъема у Валеры поминутно екало сердце: а вдруг обнаружат? Никто, однако, их не заметил, а по соседству с солидным водяным резервуаром действительно оказалась небольшая площадка с термометром, барометром, водомерным ведром и странным флюгером с пропеллером, указывавшим, как оказалось, одновременно и направление, и силу ветра. Рядом с этой шумящей штукой можно было уже и не говорить шепотом. Мальчишки улеглись животами на настил у самого края площадки.
- Глянь, вон они салки устроили, - промолвил Юджин, указывая на недалекие заросли, откуда действительно доносились девчоночьи взвизги и заливистый смех. - Сейчас кто-нибудь и сюда на поляну выбежит.
Ждать пришлось недолго, и из зарослей действительно вывалилась какая-то девчонка примерно их лет, только почему-то вся зеленая и со всклокоченными волосами. Ее по пятам преследовала огромная кошка и чуть было даже не осалила, но девчонка успела ухватиться за свисающую с дерева лиану и очень шустро по ней вскарабкалась. Кошка не сумела достать ее даже в прыжке, других попыток делать не стала и умчалась, по-видимому, искать более неповоротливых игроков.
- Хотел бы я посмотреть на их первую встречу! - ухмыльнулся Юджин.
- Кого?
- Кэт и нашего Лео. Сдается мне, она тогда задаст ему перцу!
- Кэт - это вот та кошка, да? - догадался Валера.
- Она самая. Такая же разумная, как Лео, а может и больше, поскольку у этого шалопая еще один ветер в голове.
- А зеленая девчонка тогда кто?
- Дриада. Ну, по крайней мере, так ее называет Сэм. Кто их знает, как они по-настоящему должны были выглядеть. Эту зовут Флоренс, и она здорово умеет драться, так что лучше с ней не ссориться. Ой, погоди, сейчас самое веселое начнется!
Мгновением позже из зарослей выскочила все та же Кэт и заметалась по поляне, ища, где бы спрятаться. Это ей так и не удалось, а затем стало уже бесполезно, поскольку на поляну вломилась кентавриха и принялась за ней гоняться. От Бена на первый взгляд она отличалась только серой мастью и пышной копной белокурых волос, спускавшихся до самого крупа.
- А это Глория, будущая пассия нашего Бенджамина, - ядовито произнес Юджин. - Лягаться умеет похуже диких кобылиц, но при этом твердо уверена, что она тут самая умная. Может, оно и так, поскольку большинство тут дуры дурами, но я на ее месте не стал бы слишком гордиться таким превосходством. С нетерпением жду, когда они с Беном народят нам маленьких кентаврят, может хоть те станут больше походить на свои мифологические прототипы. Вот только сомневаюсь, что она хоть кому-то позволит себя покрывать.
- В смысле? - не понял Валера.
- Ай, не видел что ли, как жеребцы покрывают кобылиц? - досадливо ответил Юджин и тут же отмахнулся. - Хотя да, где там тебе было видеть... Ну, может, хоть одну собачью свадьбу тебе доводилось наблюдать?
Валера признался, что и такого никогда не видывал, и Юджину пришлось пуститься в более подробные описания.
- Ну, короче, самцы их могут взять своих самок только сзади, а для этого надо взгромоздиться ей на круп, что не всегда нравится самим дамам.
- А почему сзади-то?
- Ну а где, по-твоему, у них причинные места расположены? - завелся Юджин. - У кентавров наших - так точно между задних ног! А ты думал, что ли, что как у человека, спереди? Неа, весь их человеческий торс - это одна сплошная грудь с большими легкими, поскольку надо напитать кислородом такое здоровенное тело, а весь прочий ливер находится как раз в конской части туловища, ну и все необходимые отверстия там же. И молочные железы, кстати, тоже, потому кажется, что у этой Глории грудь еще не выросла, а она и не должна была расти в том месте. Если бы у нее было, как у людей, то как бы она потом своих кентаврят кормила? Их же на руки не возьмешь, они сами под брюхо к ней залезть должны!
Юджин мог бы долго еще делиться своими познаниями в области женской или, там, кентавриной анатомии, да только в азарте слишком повысил голос, и их обнаружили. Обитательницы этой части острова перестали друг друга салить и с подозрением уставились на башню, а потом принялись ее окружать.
- Юджин, ты, что ли? - гаркнула Глория, подобравшись к самому ее подножию. - И кого ты, засранец, еще с собой приволок? Спускайтесь живо, мы вам уши надерем, и можете убираться восвояси!
- Щас! - ответил Юджин, ни в какую не желавший позориться перед новичком. - И вообще тебе сюда не забраться, корова!
Кентаврам по крутой лестнице, увы, не взобраться, и Глории оставалось лишь бессильно изрыгать проклятия, но две ее подружки в стороне не остались и решили вступиться за ее поруганную честь. Кэт буквально в несколько прыжков взмыла на площадку и ощерила пасть, Флоренс же воспользовалась свисавшими с башни лианами и взобралась по ним ненамного медленнее.
- Кэт, ты на меня зубы-то не скаль, я ведь тоже кому угодно запросто кишки выпустить могу! - произнес Юджин, растопыривая свои когти. Противники замерли друг против друга, просчитывая возможные направления атаки.
Дриада действовала более прямолинейно и готова была помочь подруге, напав на Юджина с тыла, но на пути у нее оказался Валера, и она решила сперва задать трепку ему. Когда на него полезли с кулаками, мальчик, разумеется, вынужден был ответить. Сил у его нового тела было на то достаточно. В мыслях его при этом творилось черте что. Валера с ужасом осознавал, что впервые в жизни дерется, да еще и с девчонкой! Девчонка, конечно, была зеленая и вообще походила на чучело, но сам факт! К тому же, в отличие от него, опыт в драках она, похоже, уже имела и сумела несколько раз чувствительно приложить его своими кулаками, причем однажды даже заехала в глаз! От позорного поражения его спасло только появление привлеченных шумом медсестер. Разозленных девиц кое-как угомонили, а нарушителей границы отконвоировали на их территорию.
Валеру отвели в его палату и сказали сидеть там, пока не позовут. Хмурого и враз присмиревшего Юджина заперли в другой комнате, чтобы не сбежал в лес. Оба чувствовали, что наказания им не избежать, вот только Валера понятия не имел, в чем оно будет заключаться. Ему все-таки дали сходить поужинать и только после этого сказали идти в кабинет Редмонда, где он вполне ожидаемо вновь встретил Юджина и, с изрядным удивлением, свою мать.
- Ну, Людмила Васильевна, полюбуйтесь на наших героев! - язвительно промолвил Редмонд. - Лезут ведь, куда запрещено, да еще вступают в стычки со своими сверстницами!
Полюбоваться тут действительно было на что. Фингал под левым глазом Валеры уже налился синевой и сиял во всей красе, костяшки на кистях рук были ощутимо сбиты, все же он тоже не попусту махал кулаками. Валера покраснел как буряк и не знал, куда деть глаза. И это при том, что основной поток нотаций пока доставался Юджину, которого Редмонд ругал за вечный авантюризм и полнейшую безответственность. Юджин, потупив глазки, соглашался со всеми обвинениями, при этом старательно строя из себя пай-мальчика. Впрочем, это ему не помогло.
- Ну, коли мы во всем разобрались, тогда скидывай, что положено, и укладывайся, - похлопал себя по коленям сидящий на стуле Редмонд.
Юджин безропотно стянул с себя свои щегольские брючки вместе с трусами и перегнулся через колени Редмонда, так что его покрытый светло-коричневым загаром зад оказался самой высокой точкой тела. Собственно, именно из-за наличия безволосых ягодиц он и удостаивался столь слабых наказаний. Окажись на его месте Алекс и Бен, их бы хорошенько отхлестали плеткой и не пониже хвоста, а вероятнее всего по бокам, где это будет чувствительнее. К Юджину же относились как к человеку, и Редмонд часто повторял, что наказывает его по-отцовски.
- Смотрите, Людмила Васильевна, как надо наказывать таких шалопаев, - сказал Редмонд и всадил первый шлепок по подставленной ему мишени, затем еще и еще.
Стоически принимая шлепки, Юджин даже не делал попыток прикрыться или удрать с коленей экзекутора. Позориться перед новичком ему совсем не хотелось, и он долгое время старательно сдерживал крики, лишь шумно выдыхая или закусывая губу. Редмонд, однако, свое дело знал, ладоней не жалел, и зад Юджина постепенно разогрелся настолько, что на нем, наверное, яичницу можно было жарить. Шлепки по и без того воспаленной коже стали еще болезненнее, и Юджин больше не мог уже сдержать слез, ну и голос под конец тоже подал, символизируя свою капитуляцию. А то ведь иначе, чего доброго, еще долго не отпустят!
Валера наблюдал за всем этим действом, расширив глаза. С ним лично еще никогда так не обращались, да, если честно, и не за что было. Но сейчас он был свято уверен, что тоже получит, поскольку нечестно ведь, когда одного в наказание лупцуют, а другого отпускают, всего-навсего отругав. Когда Юджина, одной рукой утирающего слезы, а другой хватающегося за раскаленные ягодицы, наконец, отпустили, Валера морально приготовился и, услышав приказ раздеться, решительно стянул с себя шорты вместе с плавками. Ложиться для наказания ему сперва предложили на колени к матери, и Людмила даже нанесла сыну пару шлепков, но настолько слабо, что он даже не вздрогнул.
- Э, нет, так дело не пойдет! - вынес вердикт Редмонд. - Он же у вас уже не прежний слабенький мальчик, видите, какие у него тугие ягодичные мышцы, для них такие шлепки все равно что комариный укус. Иди-ка сюда, паренек!
Пришлось перемещаться на колени к самому Редмонду и получать полноценный болезненный отшлеп, сопровождавшийся нотациями, как нехорошо подсматривать за девочками, да еще с ними и драться. Но особо возмущения в голосе Сэмюэля он при этом не уловил, словно тот просто воздавал дань приличиям, а на деле считал поведение Валеры вполне обычным для его возраста. Ну да, с точки зрения Редмонда, всякому нормальному мальчишке случается и нашкодить, и подраться, и по попе за эти свои проделки он тоже должен быть готов получить. Валера не истерил, не пытался сбежать, старательно сдерживал свои эмоции, несмотря на возрастающую боль, и потому вполне заслуживал признания его нормальным мальчишкой. До слез Редмонд его все же довел, чтобы наказание на дольше запомнилось, но после этого почти сразу и отпустил.
Пока Валера сопя одевался, одновременно стараясь украдкой утереть лицо, Редмонд выдавал Людмиле советы по его дальнейшему воспитанию. По его словам, Валера теперь примется наверстывать все, что недополучил в жизни из-за болезни, а поскольку физические возможности у него теперь для этого есть, а характер отнюдь не слабый, то вполне может пуститься во все тяжкие. Излишнюю энергию мальчика Сэмюэль предлагал направить на достижение спортивных успехов, благо теперь для Валеры был доступен практически любой вид спорта. Одновременно он посоветовал родителям Валеры приобрести для укрощения сына хороший ремень, поскольку ручным отшлепом его скоро будет не пронять. Что Валера еще успеет не раз нашкодить на хорошее наказание, он почему-то не сомневался. Людмила, что интересно, и не пыталась с ним спорить, видимо, после такого волшебного преображения сына авторитет этого врача взлетел для нее на космическую высоту.
Товарищи по несчастью, выбравшись из кабинета, с чувством пожали друг другу руки и разбрелись по комнатам: Валера в свою палату, а Юджин в каморку, в которой он обычно ночевал. Им предстояло еще несколько дней счастливой жизни, наполненной прогулками по острову и купаниями, после чего Валеру ждало возвращение на родину, а Юджина - прежнее его существование в предвкушении знакомства с очередным пациентом госпиталя.
Чтобы не шокировать мать Валеры своим видом, большинство его приятелей даже не пришло провожать его перед отплытием с острова, свалив эту миссию на одного Юджина. Тот и махал с пирса уходящему кораблю, пока фигура мальчика на его корме не стала почти неразличимой из-за большого расстояния.