Печальное повествование Анвихо об обстоятельствах его побега с корабля и последующих земных мытарствах Ренгир выслушал в молчании, хотя внутри у него все кипело. Это ж подумать только, его так легко смог обвести вокруг пальца одиннадцатилетний щенок! Прямо уже готовый шпион вырос! Сперва втереться в доверие, потом разузнать все ходы и выходы, подгадать момент, когда старший брат будет занят и не сможет осуществлять контроль, и тогда уж провернуть свою операцию! Лазутчики из других веррительских кланов, если таковые имелись в составе экспедиции, должны были рыдать от зависти, видя все это. Увы, прекрасно зная психологию обитателей корабля, дерзкий шкет ни малейшего понятия не имел, как могут отреагировать на его появление земляне, в результате и сам чуть не погиб, и одну из десантных капсул загубил, и работу всей экспедиции сорвал надолго. Больше месяца они уже бессмысленно кружатся над планетой, где невозможно точно определить местонахождение ни одного источника вестры и где велик риск столкнуться со стражами из клана Живого огня, которые уж точно не без веских причин приволокли сюда этот свой рассеиватель. Хотя с другой стороны, если бы не побег Анвихо, они, возможно, и не подозревали бы, что такой рассеиватель здесь установлен.

- Вот чем обычно кончается нарушение запретов, - наконец, прокомментировал он. - И это ты, братец, еще легко отделался, могло случиться и такое, что тебя по кускам бы пришлось собирать.

Анвихо замолк, нахохлился и отвернулся, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать. Возразить по существу ему было нечего, а разныться в присутствии новых друзей казалось позорным.

- И когда ты все же чудом выжил, почему не постарался дать о себе знать? - вопросил Ренгир. - Из-за этого мне пришлось здесь месяц опрашивать всех встречных и поперечных, прежде чем я смог выйти на твой след.

- Вот меня тоже волновало, почему ты все не идешь и не идешь, - вскинул глаза Анвихо. - Мне, конечно, то и дело приходилось тратить вестру то на заживление ран, то на регенерацию пальцев, то на вывод всякой гадости из организма, но иногда он все же излучал вовне. Почему вы его не могли найти?

- Потому что к нашему общему несчастью клан Живого огня установил на планете рассеиватель вестры, путающий все координаты, достаточно удалиться от объекта наблюдения на какой-нибудь десяток метров. Да, мой дорогой, и такие пакости тоже иногда в жизни случаются.

- А зачем им?..

- А я почем знаю? Мне они не докладываются. Подозреваю, что на Земле скоро должен родиться очень мощный представитель их клана, вот они его и шифруют заранее. И если это так, нам лучше срочно убираться отсюда во избежание ненужных конфликтов. Ну, положим, ты этого знать не мог. Но видя, что никто не устанавливает с тобой ментальной связи, ты разве не мог предположить, что для этого должны быть какие-то объективные причины? А раз так, почему ты не попытался дать знать о себе иным способом? Ну, хоть через местные радиотелефоны что-нибудь в эфир выдать? Уж их-то излучение никому и в голову не пришло бы рассеивать, а то бы здесь такое началось...

- А что, вы и здешние телефонные переговоры ловили? - поразился Анвихо. - Да их же тут до хрена ведется! Здесь, считай, у каждого свой телефон!

- Всякого словесного мусора тут, конечно, передается прорва, - признал Ренгир, - но твое имя мы бы из любого потока вычленили, а уж определить местонахождение звонящего - это пара пустяков. Но до такого простого решения своих проблем ты, конечно же, не додумался.

У Анвихо от стыда запылали уши: прибегнуть к помощи местных технических средств ему действительно и в голову не пришло. А ведь дали бы, наверное, позвонить якобы потерявшемуся ребенку. И не важно на самом деле куда, лишь бы через эфир. Аргументы в свою защиту у него иссякли, оставалось лишь смиренно потупить глаза.

- И как ты понимаешь, такое твое поведение не может остаться безнаказанным, - припечатал Ренгир. - Это ж уму непостижимо столько всего нарушить, причем из-за одного только любопытства, да еще и так надурить при этом!

- Понимаю... - еще ниже склонил голову Анвихо.

- Ну, а раз так, ты знаешь, что тебе за это полагается. Тут за забором кустарник растет с длинными и гибкими побегами, вот тебе нож, пойди и нарежь.

- А меня выпустят? - вскинул глаза младший вестроносец.

- Выпустят и даже по стойке смирно встанут.

Без слов взяв нож у старшего брата, Анвихо поплелся на выход. Проводив его взглядом, Ренгир перевел свое внимание на трех пацанов, сидевших на своих койках с круглыми от изумления глазами. Ну да, для простых смертных людей такие откровения о веррительской жизни должны были казаться чем-то средним между сказкой и фантастическим триллером. Анвихо наверняка многое им успел уже о себе рассказать, но уж точно не в таких подробностях. Потрясение для детской психики было, конечно, серьезное, и мысли всех троих были очень далеки от упорядоченности, но сочувствие к недавно обретенному другу в них явно прослеживалось, равно как и заметное опасение нежданно для них явившегося гостя. Не того боитесь, ребятки.

- Ну, что уставились? - снизошел до обращения к ним Ренгир. - Никогда еще не слышали о таком? Добро пожаловать в реальный мир, парни.

Мальчуганы, наконец, зашевелились. Витя Алябьев даже решился задать вопрос:

- Скажите, пожалуйста, а зачем вы Анвихо за прутьями послали?

- Ну, он же вам наверняка успел поведать, как у нас наказывают нашкодивших мальчишек?

Витя опасливо кивнул.

- Ну так теперь сами увидите, как это выглядит на практике.

Больше вопросов не последовало. Пацаны напряженно ждали возвращения друга, и вот, наконец, в дверях показался Анвихо с целым пучком длинных ивовых прутьев. Сотрудники больницы, столпившиеся у дверей палаты, пытались заглянуть внутрь, но Ренгир захлопнул дверь за братом, взял у него прутья и нож и принялся готовить из нарезанного сырья вполне качественные розги. Жаль, вымачивать их некогда, но и такие сойдут.

- А ты готовься пока, - сказал он брату.

- А где меня?..

- На твоей койке. Я так вижу, она специально приспособлена для фиксации.

Да уж... Печально кивнув, Анвихо скинул с себя больничную пижаму, затем избавился от белья. Оставшись совсем нагишом, он сложил валиком одеяло, подложив его себе под бедра, и растянулся поверх, раскинув руки и ноги, как для фиксации. Дескать, привязывайте. Друзья наблюдали за ним чуть ли не с ужасом.

Разобравшись с прутьями, Ренгир деловито зафиксировал брата, отпустив шутку о больничном сервисе для наказания проштрафившихся мальчишек, и, взяв первую розгу, встал над Анвихо.

- Вспоминай последовательно все свои прегрешения, начиная с проникновения в корабельную рубку в мое отсутствие и отключение систем слежения.

- Виноват... - пробурчал Анвихо, утыкаясь лицом в подушку.

Резкий взмах руки, свист, и поперек молочно-белых ягодиц подростка вспыхнула ярко-красная полоса.

- Аййй!

- Это еще не "ай"! "Ай" будут потом! Вспоминай, как забрался в капсулу.

Снова свист, содрогание привязанного тела и еще одна полоса, легшая параллельно первой.

Дальше все продолжалось в том же духе. Анвихо вспоминал об очередном своем косяке, виноватился, получал очередной удар, взвизгивал, затем притихал, прослушивая следующую нотацию. Когда все его неправильное поведение было проанализировано, прочувствовано весьма болезненным образом и отрефлексировано, прут окончательно пришел в негодность, и Ренгир его заменил.

- А теперь все хорошенько закрепим в памяти, - промолвил старший вестроносец и принялся нахлестывать братца уже без перерывов на нотации, стараясь не пропустить ни сантиметра на его и так уже покрасневших ягодицах, временами хлеща с оттяжкой, а когда на заду Анвихо вообще живого места не осталось, перейдя на бедра, а затем на спину.

Младший вестроносец сперва еще как-то пытался сдерживаться, только повизгивал в моменты ударов, но затем разревелся в голос. Просить о прощении он даже и не пробовал: понимал, что накосячил просто запредельно много и получит теперь по полной. Ближе к концу наказания он кричал уже во всю силу своих легких, никого не стесняясь, даже заметно охрип.

Отсчитав брату полсотни розог, Ренгир дал ему прореветься и, пока еще не отвязывая, принялся залечивать нанесенные просечки. Братец, конечно, и сам бы с этим справился, царапины несерьезные, уж на подобную мелочь его вестры точно бы хватило, но важно дать понять наказанному, что он прощен, к тому же освобожденный от пут мальчуган может сразу захотеть одеться, а не дело оставлять священную веррительскую кровь на каких-то больничных тряпках.

Наконец, все царапины затянулись, выступившая кровь была стерта платком, наказанный вполне успокоился, теперь можно было его отвязать и приласкать.

- Дурацкая здесь одежда, - пожаловался Анвихо, натягивая на себя казенные шмотки и одновременно пытаясь стереть с лица следы от слез, - так трет задницу, что даже шагнуть больно!

- Ну, извини, твои собственные шмотки я с собой не захватил, как-то не до этого было, - ядовито произнес Ренгир. - Но мог бы и не одеваться пока, походил бы голышом.

- Чтобы на меня все пялились, да? - возмутился Анвихо. - Знаешь, здесь так не принято.

- А чего они у тебя еще не видели?

Пацаны на койках хихикнули. Анвихо зыркнул на них обиженно, но препираться не стал. Что уж там возражать: здесь, в психбольнице, живо заставят позабыть обо всяком стыде. Несмотря на проведенное лечение, присаживаться было все еще больно, и мальчик прислонился плечом к стене.

- Ренгир, а мы отсюда сразу на корабль отправимся, да? Я прямо в этой пижаме и поеду?

- Нет, не сразу. Во-первых, надо еще разобраться с теми, кто тебя здесь удерживал. Если даже они такие балбесы, что не могут отличить правдивый рассказ от шизофренического бреда, это еще не повод погружать человека в неразумное состояние, не говоря уже о веррителе. Во-вторых, отлетать будем из того места, где ты и приземлился, точнее, грохнулся. Там народ уже достаточно навидался, его уже ничем больше не удивишь. А что до одежды, то местные власти что угодно тебе предоставят по первому же моему требованию, только чтобы побыстрее от нас избавиться. Они еще не знают, что им предстоит, когда родится новый член клана Живого огня. Наверняка здесь тогда появится Далин для его охраны, а он уж точно шутить не любит. И нам, кстати, с этим стражем лучше на сталкиваться, так что долго затягивать пребывание на Земле не будем.

- Дядя Ренгир, а как вы здешних врачей и санитаров накажете? Тоже высечете? - неожиданно для себя ляпнул Витя.

- Извини, малыш, они уже не в том возрасте, чтобы их розгами драть, - усмехнулся Ренгир. - Нет уж, я обеспечу им настоящие галлюцинации и надолго. Будут годами испытывать душевные муки и переживать все то, что сами делали с другими. Мне для этого никаких медикаментов не требуется, я умею ментально воздействовать на мозг. Отольются им, ребята, все ваши слезы.

Витя благодарно кивнул, его приятели тоже испытали мстительное удовлетворение. О том, что их мучители когда-нибудь расплатятся за все свои деяния, они до сих пор могли только мечтать.

Оставив пацанов обсуждать наедине только что увиденное и услышанное, Ренгир покинул палату, дабы вершить суд и расправу.