На сей раз избавление организма от чуждых ему веществ проходило долго и мучительно. Малость оклемавшись, Анвихо осведомился у соседей по палате, что это за дрянь ему вкололи и часто ли здесь так поступают с детьми.

- Сульфазин, наверное, - со знанием дела ответил Тема. - Его именно так и вводят: по уколу в каждую ягодицу и еще два под лопатки. Но это делают, только чтобы утихомирить кого, особо буйного, а так они обычно другие лекарства применяют.

- А я, значит, теперь особо буйный, - буркнул Анвихо. - А что еще за другие лекарства? Это те, что мне выписали? Ну, от которых тупеешь?

- Да здесь ото всего тупеешь, - включился в разговор Сережа. - Но, что тебе дают, это еще так, семечки. Тут, бывает, от нездоровых фантазий и инсулиновым шоком лечат. От него сразу сознание теряешь, а потом не помнишь вообще ни черта!

Анвихо вздрогнул. Потерять память в его планы точно не входило. Это ж сколько брату потом придется с ним возиться, чтобы хотя бы привести в норму.

- Но хуже всего, когда лечат электрошоком, - понизив голос, произнес Витя. - После него полгода потом в себя приходишь, даже ходишь с трудом, зато жрешь много. Становишься таким жирным кретином, фу!..

Мда, перспективы были одна другой "краше". Окончательно уверившись, что психбольница - это место, где жестокие взрослые намеренно деградируют ни в чем не повинных детей, Анвихо тоскливо размышлял, а удастся ли ему вообще здесь дожить до встречи с братом?

- Так что ты, если можешь, держи лучше свои фантазии при себе, - доброжелательно посоветовал Сережа. - Уже назначенные лекарства сразу не отменят, но хоть знакомства с более сильными средствами тогда избежишь.

- А вот не могу держать, - упрямо произнес Анвихо. - Если начну что-то сочинять о своей жизни, чего в реальности не было, то точно заврусь, и врачи это почувствуют.

- А то, что ты здесь наболтал, разве было? - скептически хмыкнул Сережа.

- Хочешь доказательств? Ты мне поверишь, если я расскажу, что ты сейчас думаешь?

- Ну, попробуй...

Анвихо попробовал и небезуспешно, хотя после первых же его реплик в Сережиной голове воцарился полный сумбур. То ли Цаплин намеренно пытался скрыть свои мысли от прочтения, то ли сам пытался разобраться, о чем же он сейчас думает, но выловить из этой мешанины что-либо внятное было трудновато. Но юному веррителю отступать было некуда, и он справился. К концу сеанса мыслечтения Сережа уже взирал на него, выпучив глаза, и, кажется, в самом деле теперь верил.

Затем Анвихо несколько минут отдыхал от такой тяжелой работы, а Цаплин со смесью ужаса и восторга делился своими впечатлениями с приятелями. Те тоже стали взирать на внеземного гостя немного опасливо, но Алябьев, преодолев свой страх, попросил, чтобы его мысли тоже прочитали. Витины мысли оказались гораздо четче Сережиных и к тому же на удивление серьезными. Как такой парень вообще мог попасть в хронические нарушители дисциплины? Похоже, виной тому была его непреодолимая страсть в любом деле непременно докопаться до истины. Мало кому из взрослых понравится, когда его поправляет какой-то шкет. Вите то и дело доставалось за его правдолюбие, но в детдоме основательно запугать его так и не смогли, пока не отправили сюда, в детскую психушку. Пережив некоторые очень неприятные процедуры и увидев, что здесь делают с его сверстниками, Алябьев сник, стал куда осторожнее, но какая-то надежда на лучшее в его сердце все еще продолжала жить, и теперь, после встречи с Анвихо, она заметно расправила крылья.

Новиков, как самый опасливый и недоверчивый, на процедуру чтения своих мыслей согласился последним. Относительно своего будущего он уже никаких иллюзий не питал и всерьез боялся, что здесь из него намеренно сделают идиота, чтобы потом до конца жизни запихнуть в психоневрологический интернат и таким образом не выделять положенную ему при выпуске из детдома квартиру. Ту, в которой он когда-то был прописан, мать его давно продала, деньги пропила с сожителями и последние годы где-то бомжевала. Для Анвихо это, конечно, стало откровением. В их благополучной колонии никому и в голову бы не пришло так обходиться с собственными детьми!

Как бы то ни было, они все поверили, что где-то на далекой, не известной им планете живут существа, очень похожие на людей, но обладающие невероятными способностями. Глаза у них загорелись, и теперь они уже сами насели на Анвихо, требуя, чтобы он побольше рассказал об этой неведомой им, просто какой-то сказочной жизни.

- А города там у вас есть? - интересовался Сережа.

- Где-то есть, кажется, - не совсем уверенно кивнул Анвихо, знавший, что помимо их колонии на планете проживает масса обычных людей, но никогда особо не интересовавшийся, как они там живут и где, - только мы там не бываем.

- А почему?

- А что нам делать в этих людских муравейниках? Там одновременно столько людских мыслей в голову лезть будет, что спятить можно, ну, или постоянно их фильтровать придется, а это совсем некомфортно для психики. Мы же тоже не железные.

- А компьютеры или какие-нибудь электронные сети у вас есть? - жаждал узнать Витя.

- Ай, да зачем они нам! Куда легче же обмениваться информацией прямо из головы в голову. Да, веррители не только чужие мысли читают, но и свои передавать могут.

- Покажи!

- Увы, не сумею, вы же не веррители, а я еще слишком маленький, чтобы обычным людям свои мысли внушать, вот года через полтора, тогда да!

- Тогда, может, вы и в школу не ходите? - осведомился Тема.

- Да у нас в колонии вообще такого заведения нет. Ну, на кой оно нам, когда вокруг столько взрослых умных веррителей, которые завсегда поделятся с тобой любой нужной тебе информацией.

- Счастливые... - вздохнул Тема.

- Угу, по сравнению с вами, так точно, - не стал отрицать Анвихо. - А я вот что понять не могу: почему ваши, эээ, воспитатели вообще вас сюда запихнули? Что, сами справиться с вами не могли? У нас ребята тоже иногда бузотерят, и ментально на них не всегда надавишь, поскольку все с ранних лет обучены, как блокировать такое воздействие. Ну так можно же и розгами по попе! Когда там болит, как-то быстро приучаешься вести себя поприличнее и впредь внимать словам. Это если за дело, конечно, получаешь, - спешно добавил Анвихо, чтобы новые приятели не подумали, что он какой-то там трус.

Тема с Сережей вытаращили на него глаза, но более начитанный Витя тут же припомнил, что когда-то давно в их стране ребят тоже секли прутьями, но потом перестали.

- Что, все такими паиньками стали? - усмехнулся Анвихо. - А по вам и не скажешь!

- Да просто запрещено это теперь, - сказал Витя. - Считается, что это очень вредно для неокрепшей детской психики. Воспитателя, если он кого ударит, за это и уволить могут, и даже в тюрьму посадить. Ну, а поскольку они с нами не всегда справляются, они и спихивают нас сюда, чтобы нам тут нейролептиками психику корректировали.

У Анвико было такое ощущение, будто ему дали по голове пыльным мешком. Это как вообще понимать?! Розги, значит, опасны для детской психики, а всякие там отупляющие лекарства и даже электрошоки, выходит, нет??!! И кто здесь тогда спятил - он или местные взрослые, которые на полном серьезе такое творят?! Что Витя ничуть не врет, он видел ясно, да и остальные двое пацанов мысленно с ним соглашались.

Чуток оправившись от шока, Анвихо высказал свои подозрения, что это все явно неспроста, что на Земле тоже, хоть и редко, появляются на свет веррители, и что это именно их наверное пытаются заранее нейтрализовать такими способами. Он попросил приятелей припомнить, не встречались ли им ребята с необычными способностями. Трое юных землян помозговали и ответили, что разные чудики им, конечно, попадались, но чтобы кто-то прямо так мысли читал - нет, такого не было. Анвихо их опыт учел, но полностью от своих предположений не отказался, решив, что просто это, наверное, уж очень редкое явление, и потому мало кому доводится с ним сталкиваться.

Как бы то ни было, новые его приятели были согласны, что лучше уж розги, чем так, как здесь, да и вообще, неведомая колония веррителей представлялась им сейчас настоящим раем. Анвихо не стал их разочаровывать, еще долго со смаком повествуя о своем там житье-бытье. Взамен он получил несколько дельных советов, как выжить здесь, в психушке. Так, Тема поведал, что таблетки все же куда лучше уколов, поскольку таблетку можно незаметно утаить за щекой, а потом выплюнуть в унитаз. Анвихо в следующий раз так и сделал.

Если психиатры думали, что сломили его инъекциями сульфазина, то они глубоко заблуждались. Анвихо твердо был намерен дождаться брата, не превратившись до того времени в растение, а если вдруг случится так, что Ренгир его не найдет, то дожить до собственного магического совершеннолетия, когда объемы доступной ему вестры многократно возрастут. О, тогда он всяких паршивых лекарств сам ментально скрутит этих мучителей! Он такое им внушит, что им жизнь не мила станет!

Сладкие мечты о будущей мести позволяли как-то существовать, не слишком себя презирая, но здесь и сейчас надо было как-то договариваться с врачами, чтобы избежать самого худшего. Ну, не готовы они слушать его рассказы о брате, об экспедиции и о покинутой им колонии, так он лучше отмолчится. В знак протеста, да. И пусть думают, что он уже отупел от их лекарств!

Этой тактики он и стал придерживаться, хотя и не всегда последовательно. Если его прямо спрашивали о брате, он неизменно отвечал, что таковой реально существует и обязательно за ним, Анвихо, придет, на остальные же вопросы угрюмо молчал в ответ, категорически не желая придумывать себе новую биографию. Лечащий врач принимал это за депрессию, но с удовлетворением констатировал, что болезненный бред пациента идет на убыль. Назначенное лечение, впрочем, пока не отменял. В этом шатком равновесии прошел целый месяц.