В Москве прошла очередная протестная акция, на сей раз посвященная борьбе с коррупцией в верхних эшелонах власти. Уже успев познакомиться с не самыми приглядными сторонами здешней жизни, Арнер полагал, что протестующие могут оказаться правыми в своих подозрениях, вот только посодействовать он им реально ничем не мог, поскольку расследование коррупционных преступлений не входило в мандат инспекторов ООК, ну, если действия коррупционеров не затрагивали напрямую базовые конституционные права граждан. Особенностью данной акции являлось то, что ее организатору непременно хотели митинговать в центре города, а мэрия упорно отправляла их на окраины. К компромиссу прийти так и не удалось, и организаторы призвали своих сторонников просто прогуляться по тротуарам. По мнению Арнера так они точно не могли никому помешать, ну, если не вздумают бить витрины по дороге, а следовательно, никаких согласований ни с кем и просить были не должны.

Московская полиция, как оказалось, думала иначе. Для начала она перекрыла тротуар, заставив участников прогулки скопиться на одной из площадей, потом потребовала от них разойтись, поскольку акция де несанкционированная, а затем вдруг начала массовые задержания, сопровождавшиеся, как водится, различными эксцессами. Всего оказалось задержанными около пятисот человек.

У Арнера это не укладывалось в голове. Для начала он поехал на место акции, ожидая увидеть там следы боев митингующих с полицией, ибо только это по его мнению могло оправдывать столь массовые аресты, но ничего похожего там не увидел. Осталось залезть за информацией в сеть, где уже были выложены многочисленные видеофайлы прошедшей акции. Арнер некоторые из них посмотрел, и у него волосы встали дыбом.

Да, митингующие скандировали очень нелицеприятные характеристики государственных мужей, потрясали какими-то самодельными плакатиками, но бить никого не порывались и даже на прорыв полицейского оцепления не шли. При этом в толпу митингующих то и дело врывалась группа крепких ребят в омоновской экипировке, хватала владельца какого-нибудь плаката или просто громко кричавшего и уволакивала его в автозак. Это все настолько не соответствовало содержанию конституционной статьи о праве граждан на мирные собрания, что Ангер не мог поверить в происходящее. Но верь ты там или не верь, а разбираться все равно было надо. Узнав все из той же сети, куда развезли задержанных, прецесс кликнул свою охрану и направился к ближайшему ОВД.

Там у входа уже скопилась масса сочувствующего люда, но внутрь не пускали даже адвокатов. Арнер, чувствуя себя в своем праве, попер напролом. Какой-то молодой кретин в сержантских погонах попытался не пустить и его. Пришлось отвесить неразумному оплеуху, после чего следующие за прецессом гварды мигом обезоружили обалдевшего сержанта и отволокли его подальше от входа. Вслед за Арнером и его охраной в здание ОВД ворвались и все сочувствующие.

Картина маслом: сотрудники ОВД, не имеющие никакого отношения к прошедшим задержаниям, оформляют от своего имени протоколы о таковых. Чего они явно не ожидали, так это того, что столь грязным делом им придется заниматься прилюдно. Какой-то майор зычно завозмущался, почему во вверенном ему учреждении посторонние. Пришлось дать ему по роже, чтобы привести в чувства. Полицейский ответить не рискнул, только забормотал что-то о нападении на представителя власти.

- Это кто здесь власть? - угрожающе прошипел Арнер, взяв майора за грудки. - Ты, что ли? А кто тебя вообще избирал, что ты смеешь называть себя властью, да еще в лицо прецессу?! Ах, никто! Ах, тебя, сявка, просто назначили на должность, а ты тут уже свои порядки устанавливать вздумал! А знаешь ли ты, пес, что за одну твою попытку мне что-то указывать я могу отправить тебя на фонарь? Да-да, ты не ошибся, повешенным за шею! Прощаю только из-за твоего полнейшего невежества в прецессуальном праве, но за массовую фальсификацию протоколов твоими подчиненными отвечать тебе придется все равно.

Перетрусив, майор принялся ссылаться на то, что не он этим делом распоряжается. Тут, мол, представитель Центра Э ходит и указывает, кому и как следует оформлять протоколы.

- А это еще что за птица? - удивился Арнер. - Подать сюда этого всезнающего.

Гварды разбежались по зданию и очень скоро выволокли из какого-то угла перепуганного "борца с экстремизмом". Набравшись наглости, тот еще попробовал было качать права, но окончательно сник после первой же полученной оплеухи. Прецесс, не откладывая дела в долгий ящик, предъявил ему обвинения в превышении должностных полномочий и фальсификации доказательств по административным делам и указал сотрудникам ОВД оформить его задержание. Расценив это как амнистию за их собственные проступки, полицейские увели коллегу. Всех задержанных на протестной акции пришлось отпустить без составления протоколов, и Арнер мог бы посчитать свою миссию выполненной, если бы не осознание, что пока он прищучивал фальсификаторов в одном месте, в других ОВД почти наверняка занимались тем же самым, а следовательно, дальше эти дела придется решать уже в суде.

Дела всех задержанных свалили на одного мирового судью, которому пришлось решать эти дела потоком, естественно, не заслушивая свидетелей задержания кроме самих задерживавших полицейских и не давая обвиняемым возможности пригласить адвокатов. Арнер со свитой прорвался в помещение суда, несмотря на недовольство судебных приставов. Ему оказалось достаточно прослушать один процесс, чтобы сделать исчерпывающие выводы. Сразу после зачитывания приговора он учинил судье допрос, почему тот отказался исследовать все предъявленные по делу доказательства и почему он не доверяет видеосъемке, доказывающей невиновность подсудимого в предъявленных ему обвинениях, и при этом принимает на веру ничем не подтвержденные показания полицейских. Судья в ответ сделал оскорбленное лицо и заявил, что не обязан ни перед кем отчитываться по мотивации принятых им решений и что полицейским он лично верит, потому что у них нет мотивов лжесвидетельствовать.

- Ах, нет мотивов... - издевательски протянул Арнер, - а желание прикрыть свои задницы, чтобы не отвечать за незаконные задержания мирных демонстрантов, это вам не мотив?

- Задержания были законными, - вякнул один из вызванных в суд полицейских, - акция не была согласована мэрией и потому...

- Стоп! - прервал его Арнер. - Митингующие что, перекрывали дорожное движение? портили чье-то имущество? кого-то били? Они просто мирно прохаживались по тротуарам. Право передвигаться по тротуарам они тоже должны согласовывать с мэрией? Ваша мэрия имеет право решать, кому можно в данный момент гулять по тротуарам, а кому нельзя? По каким, интересно, законам? Приведите их.

Полицейский таких законов, конечно, не знал, но сказал, что демонстранты скапливались в большом количестве и тем самым мешали проходу других граждан.

- Ах, так их за это задержали? - осклабился Арнер. - А я вот видел, что полиция сама перекрыла проход по тротуару, чем и спровоцировала это скопление. Так кого в таком случае следует судить за помехи проходу граждан?

Полицейский стушевался, не зная, что ответить, зато Арнер прочел ему целую лекцию о правах российских граждан на мирные собрания и свободу слова, после чего повернулся к судье:

- Теперь вы видите, что сотрудники полиции попросту нарушали конституционные права граждан, а теперь пытаются свалить вину с больной головы на здоровые? Что-что, я не ослышался? Вы и в самом деле думаете, что городские чиновники могут запрещать все, что им в голову взбредет, а граждане обязаны слепо повиноваться этим незаконным предписаниям? То есть для вас Конституция - это пустая бумажка, а какие-то сраные инструкции зарвавшихся чинуш - непререкаемый закон? В таком случае я вынужден отстранить вас от ведения процессов впредь до решения вашей судьбы судейской коллегией. Принятое вами только что решение, естественно, признается заведомо незаконным и не подлежащим исполнению как принятое, исходя из преступных соображений.

Судья, с которым никто впредь не осмеливался разговаривать в подобном тоне, разорался в ответ, что знать не знает никаких инспекторов ООК, что никакие иностранцы не имеют права вмешиваться в судебный процесс, что он сейчас вызовет приставов и...

- Ну, в таком случае, я предъявляю вам обвинение в мятеже против основ конституционного строя, объявляю арестованным и отдаю под суд международного трибунала, поскольку законодательство вашей страны, к сожалению, не позволяет судить узурпаторов власти из судейского сословия. Белая охрана, задержите негодяя!

Судья еще пытался что-то кричать и сопротивляться, но два гварда живо выволокли его из-за судейского стола, скрутили и повлекли на выход. По дороге он мог лицезреть судебных приставов, уложенных мордами в пол. Поскольку другого мирового судьи на данном участке не было, процессы против демонстрантов на том и закончились, зато Арнеру пришлось еще разбираться с вышестоящими судами.

- Преступление ставить какие-то чиновные инструкции выше конституционных прав граждан, - втолковывал он районным и областным судьям, возмущенным арестом их коллеги, - да и законы, принятые Государственной Думой, могут быть преступными, если противоречат Конституции. Что, вы никогда не слышали о преступных законах?! А помните, в Третьем Рейхе были такие расовые законы, за нарушение которых тогда судили граждан Германии, а после краха нацистского режима судить стали уже тех самых судей, которые прежде осуждали граждан за нарушение расовых законов. Вот вам наглядный пример, что такое преступные законы и что грозит тем лицам, которые их применяют. Да, вы правильно догадались, международный трибунал! Не хотите рано или поздно оказаться на его скамье - не ставьте всякие грязные измышления законодателей выше принятой на всенародном референдуме Конституции. Я вас предупредил.

Задержанный, как и предполагал Арнер, оказался из тех спецсудей, которые обслуживают запросы властей. Где-то в российских верхах за него не хило впряглись, и прецессу с большим трудом удалось убедить судейскую коллегию самим отстранить от должности проштрафившегося коллегу. В случае отказа Арнер обещал вывезти его в Лиановес, где как раз есть суд, уполномоченный судить даже прецессов за их антиконституционную деятельность, а этот судья ведь обычный назначенец, то есть даже и прецессом не является. Членам коллегии в итоге пришлось смириться, и этот раунд противостояния с местными властями оказался выигран Арнером вчистую.