Вадим Феоктистов, мэр города Среднекамска, нервно мерил ногами свой кабинет. Вода в Каме продолжала прибывать, угрожая уже добраться и до жилых домов рядом с набережной, и он ничего, ровно ничего не мог с этим поделать!
Погода этим летом, похоже, просто взбесилась. Циклон за циклоном шли с Атлантики на север Восточно-Европейской равнины и, почему-то не переваливая невысоких Уральских гор, разражались поистине тропическими ливнями над Пермским краем и соседней Вятской землей. Другим областям тоже доставалось, но существенно меньше. В результате картины, знакомые по телерепортажам из европейских стран и южной части Дальнего Востока, предстали въяве здесь, где ни о каких серьезных наводнениях посреди лета и отродясь не слыхивали!
Вздувшуюся от притока воды Каму не смогли бы сдержать никакие дамбы. К счастью, Среднекамск стоял на высоком берегу, почти что на горе, но река уже затопила городскую пристань и противоположный, более низкий берег и шириной теперь напоминала какую-нибудь Амазонку. Оставалось только гадать, что сейчас происходит с мостами, соединяющими оба ее берега. По радио уже передавали о затоплении Перми, о резком подъеме воды в Сарапуле и Набережных Челнах и что пик наводнения еще далеко не пройден. Вадим меланхолично подумал, что такой объем воды переполнит, пожалуй, все Волжские водохранилища, и тогда спасаться от наводнения придется уже всем городам ниже по течению, а там, глядишь, и Каспий отвоюет себе немало новых территорий.
В голове почему-то вертелась дурацкая старая песенка барда Михаила Кочеткова:
"На Каме, брат, в Степаново, на Каме,
Где ловят рыбу голыми руками,
На берегах среди кирпичных юрт
Я заживу счастливый как удмурт.
Где, словно в сказке, лишь рассвет забрезжит,
Так прямо из-за острова на стрежень,
Пыхтя трубою, весело плывет
По Каме баня, словно пароход."
Бани, кстати, действительно плыли. Дома частного сектора, что были выше по течению, тоже строились на горе, и до них вода пока не дошла, но вот баньку каждый хозяин участка норовил поставить поближе к берегу и теперь мог прощаться со своим имуществом. Вообще река несла прорву всякого хлама из верховий, и легко можно было догадаться, какие завалы из всего этого образуются у первого же не снесенного моста.
Феоктистов поднял телефонную трубку, чтобы произвести очередной доклад краевому начальству, и с изумлением обнаружил, что с этим номером связи нет! Внутригородская связь, к счастью, еще работала, да и мобильную никто пока не отключал, но признак был явно зловещий. А тут еще в кабинет ввалился чем-то сильно взволнованный его заместитель Станислав Ремизов.
- Вадим Сергеевич, река размыла шоссе!
Час от часу не легче...
- Только без паники, Стас, в каком месте размыв?
- К северу от нас, в направлении аэропорта. Все машины застряли, не могут проехать.
- Стоп, а если двинуться в обход, с южной стороны? Там как дела?
- Сейчас позвоню...
Пока Ремизов созванивался с дорожными службами, душу Вадима уже томило тяжелое предчувствие. Если вода размыла берег севернее города, то куда она потом пойдет? И где она могла это сделать? Стоп, там же есть старица! Давно уже пересохшая, перекрытая насыпями в двух местах, по которым, собственно, и шло шоссе, но если их размыло...
На вернувшемся Ремизове не было лица:
- Вадим, дорога на юг тоже перерезана водой. Мы стали островом...
Ну, так и знал! Феоктистов лихорадочно думал, что теперь делать и к кому обращаться за помощью. В МЧС? А что они могут сделать с бешеным водяным потоком? Вот когда он ослабнет, вода спадет, тогда, конечно, можно будет восстановить насыпь, но никак не раньше. Кстати, понятно теперь, что случилось с проводной связью. Все кабели прокладывали по тем же насыпям, там же и телеграфные столбы стояли. Наверняка, все теперь порвано и снесено. Хорошо хоть электричество пока сохранилось. Город имел собственную подстанцию, питавшуюся от высоковольтной линии. Но если и ее столбы подмоет, тогда вообще беда...
Попытка пожаловаться на сложившуюся ситуацию краевому начальству удовлетворения не принесла. Феоктистову сказали, что МЧС и военные зашиваются в борьбе с наводнением, в других местах положение куда хуже, чем в Среднекамске, приходится эвакуировать тысячи людей, восстанавливать и наращивать защитные дамбы, сам краевой центр уже подтоплен, и куда вывозить его жителей, если вода поднимется еще выше, не знает решительно никто. А вы же там, как-никак, на возвышенности сидите. Дома пока не затопило? Воду из артезианских скважин получаете? Запасы съестного и медикаментов пока есть? Электричество не пропало? Ну и сидите спокойно, ждите, когда до вас очередь дойдет, а если кого надо будет срочно эвакуировать или те же медикаменты кончатся, так пришлем вертолет.
Итак, им предстояло неопределенное время прожить на острове, отрезанном от большой земли взбесившейся Камой. Действительно, сейчас отсюда выбраться реально только вертолетом. От аэродрома они отрезаны, по суше сообщения нет, пристань затоплена. Разве что на каком-нибудь маленьком катере с угрозой напороться на какое-нибудь плывущее по Каме бревно? Река несет сейчас столько всякого хлама, что риск столкнуться с ним неприемлемо велик.
Вздохнув, Феоктистов распорядился включить систему оповещения о чрезвычайных ситуациях, чтобы разъяснить ни о чем пока не подозревающим горожанам, какая у них приключилась беда.
Встревоженный люд стал стекаться к зданию городской администрации. Мэру пришлось лично выходить на крыльцо и отвечать на вопросы. Больше всего народ интересовало, каким образом можно выбраться из окруженного водой города. Случилось так, что размытие дорог выпало на дни лагерной пересменки, то есть большинство детей школьного возраста оказалось в городе. Но у родителей на руках были путевки на следующую смену, а у кого-то даже авиабилеты для вылета на черноморские курорты или куда-нибудь за рубеж. У некоторых к тому же как раз начинался отпуск и горели давно купленные путевки. Вот эти возмущались особенно громко, требуя сей же час наладить сообщение с "большой землей" или хоть вертолет вызвать. Феоктистову пришлось втолковывать всем непонятливым, сколько стоит один вертолетный рейс и что им ни в жизнь не расплатиться за него с их более чем скромными зарплатами. Детей, говорите, в местный лагерь вывезти? Да этот ваш бюджетный лагерь сам на берегу Камы стоит, его со дня на день затопить может, если уже не затопило, и где ваши детишки тогда мыкаться будут? Лучше уж здесь, под родительским присмотром!
Самые недоверчивые пожелали лично взглянуть на место размыва. Феоктистов сам не прочь был его посетить, так что отправились целой толпой. А когда увидели, все вопросы разом отпали. Бешеный водный поток, несущийся по бывшей старице, смыл бы и бетонные блоки, если бы ими попытались его запрудить. Какое там восстановление дороги! На южном направлении дела наверняка обстояли не лучше, так что проверять его никто не стал.
Вадима, правда, интересовала надежность электроснабжения. К счастью, энергетикам не пришло в голову поставить опору высоковольтной линии посреди старицы, так что теперь новый рукав Камы благополучно протекал между двумя опорами и даже, кажется, не грозил пока подмыть ни одну из них. Ну, хоть здесь повезло!
Вернувшись в мэрию, Феоктистов отдал ряд распоряжений в связи со сложившейся чрезвычайной ситуацией. Перво-наперво следовало взять под строгий контроль запас медикаментов в городских аптеках и не допускать разбазаривания жизненно важных препаратов, учитывая, что пополнение их запасов может быть надолго отложено. В самом крайнем случае их, конечно, обещали прислать вертолетом, но лучше бы до этого не доводить.
Далее следовало учесть все запасы бензина и дизельного топлива на городских автозаправках. Тут уж точно никакого пополнения в ближайшее время ждать не приходится, ни один бензовоз добраться до Среднекамска просто не сможет.
Наконец, следовало оценить запас продовольственных продуктов на городских складах. Тут уж точно вертолетами не навозишься, а доводить родной город до голода Феоктистов отнюдь не хотел. Продовольственные карточки, что ли, ввести, раз такое дело? Ну, это уж только в самом крайнем случае, если действительно выяснится, что с продуктами дело швах.
Результаты проведенных на следующий день ревизий Феоктистова обрадовали. Медикаменты в городе имелись во вполне достаточных количествах, бензина должно было хватить минимум на месяц c учетом того, что какие-либо дальние поездки сейчас про факту были исключены. Молоко в достаточном количестве имелось только порошковое, прочие молочные продукты за вычетом сыров должны были скоро закончиться. Но на складах было достаточно муки, различных круп и макарон, много нереализованной прошлогодней картошки, немало консервов и мороженых мясных туш на местном мясоперерабатывающем комбинате. Помимо него в городе еще имелся собственный хлебозавод и небольшая кондитерская фабрика с определенным запасом сырья. С голоду, как говорится, не помрешь.
Не успел Вадим разобраться со съестным, как на прием к нему пробился директор местного градообразующего предприятия - машиностроительного завода, исполняющего в числе прочего и оборонные заказы. Тут претензии были понятные: невозможность отгрузить уже готовую продукцию и завезти комплектующие, из-за чего производство вскоре должно было встать. Продукция, надо сказать, была довольно громоздкая, вертолетом не вывезешь. Ну и чем Феоктистов мог здесь помочь? Разве что советом временно перейти на производство всяких хозяйственных мелочей, на которые пока что хватало наличного металла.
Последним мероприятием на этот день стал визуальный осмотр их нынешних наличных владений. Помимо собственно городской территории на вновь образовавшийся остров попал небольшой лесок на противоположном склоне холма и кусок фермерского хозяйства, а именно картофельное поле и овощные плантации. Сам фермер проживал при этом за старицей и оказался отрезан от своего имущества, урожай с которого, впрочем, убирать надо было только осенью. Впрочем, хозяин готов был продать его городу, так сказать, на корню, лишь бы сбыть с рук. Хмыкнув, Феоктистов пообещал подумать, а про себя отметил, что по крайней мере борщевым набором население Среднекамска на зиму будет обеспечено. Ага, уберем и завалимся в спячку! А что еще делать на острове, отрезанном от мира?
Спутниковое телевидение - невероятно полезная вещь, особенно когда стихией порваны все информационные кабели. Феоктистов сидел перед экраном в родном кабинете и старательно внимал новостям огромной страны, в тайне надеясь, что там промелькнет хоть небольшая весточка и о его Среднекамске. Но куда там!
Телевизор показывал залитый водой огромный карьер в Соликамске, и комментатор гадал, сколько времени потребуется, чтобы всю ее оттуда откачать, когда закончится наводнение. На экране возникали залитые водой улицы Перми, с которых уже успели эвакуировать жителей, и делались намеки, что этим дело явно не закончится. Дальше в новостях мелькали Сарапул, Нижнекамск, Набережные Челны. Всюду потоп, всюду массовые эвакуации. Передавали, что под угрозой подтопления Казани решено сбросить воду из соседнего водохранилища и вряд ли всю эту массу смогут удержать другие плотины ниже по течению Волги. Комментаторы предполагали, что стоящим на возвышенности Самаре и Тольятти, вряд ли что угрожает, но дальше левый берег реки становится низменным и его затопления не избежать. Гадали, станут ли островом преграждающие путь воде Жигули. Пророчили, что наводнение накроет и всю дельту Волги, нанеся непоправимый ущерб ее уникальной природе.
Справится ли с такой массой лишней воды сам Каспий? Если нет, то под угрозой окажется и Махачкала, и Баку с Сумгаитом, и морские нефтяные промыслы. Эксперты дружно рыдали над судьбой популяции каспийских осетровых рыб и требовали срочно открыть для каспийской воды путь в осушенный некогда Кара-Богаз-Гол. Самые радикальные заикались даже о том, чтобы перекачать эту воду в почти уже засохший Арал, правда, не говорили, откуда взять средства для столь грандиозного проекта.
Разумеется, много гадали и о причинах разразившегося катаклизма. Поминали и глобальное потепление со спровоцированным им изменением направления воздушных потоков, и климатическое оружие, якобы примененное Соединенными Штатами, и даже гнев Божий. Хотя почему это, спрашивается, перед Богом больше всех провинились именно жители Урала и Поволжья, а не той же бесящейся с жиру Москвы?
Среднекамск в новостях так и не упомянули. Ну да, кому там интересен районный городок с тридцатитысячным населением, даже и не затопленный как следует, а всего лишь утративший транспортную доступность, когда под угрозой города-миллионеры! Похоже, о них никто так и не вспомнит до окончания наводнения. Сам разбирайся, Феоктистов, с городскими проблемами!
Увы, вскоре выяснилось, что настоящие проблемы еще только начинаются. В кабинет влетела секретарша с перепуганным лицом и дрожащим голосом оповестила, что его срочно хотят видеть два непонятных визитера и они, мол, уже ждут в приемной.
- А охрана их почему пропустила? - рявкнул Вадим. Ситуация, конечно, чрезвычайная, но все же не катастрофическая, а время пока было отнюдь не приемное.
- Так они парализовали охранника, - как-то беспомощно призналась секретарша.
- Чем?! - поразился Вадим, раздумывая уже, не позвонить ли в полицию, но тут в кабинет без спроса ввалились две странно выглядящих фигуры, и секретарша, не ответив, мигом вымелась за двери.
- Своей волей, - промолвил субъект, закутанный в длинный черный плащ, при этом лицо его полностью скрывали столь же черные волосы.
- Если потребуется, то Далин и всю вашу полицию парализует, - подтвердил высокий сероволосый подросток, одетый в странный костюм, что характерно, тоже серого цвета. - Но давайте пока обойдемся без излишнего насилия. Мы пришли к вам, чтобы вести переговоры.
- А кто вы такие, интересно знать?
- Носители вестры, - ответил сероволосый. - Если коротко, то это такая энергетическая субстанция из параллельной Вселенной, которая в этом мире позволяет воздействовать на любые процессы, если ее, конечно, достаточно много в вашем распоряжении. У нас ее очень много, и обращаться с ней мы хорошо обучены. В разных мирах нас называют то демонами, то богами, не суть важно, главное, что мы относимся к той весьма ограниченной общности Высших сил, которые реально управляют Вселенной. Вижу, что вы мне пока не верите. Как бы вам это наглядно доказать, чтобы не было слишком разрушительно? Хотя... - сероволосый по-хозяйски распахнул окно кабинета с видом на Каму, по которой как раз проплывал очередной смытый с фундамента деревянный дом. - Далин, сожги это плавучее недоразумение.
Черноволосый подошел к окну, уставил на дом палец в светящейся голубоватым светом перчатке, и в следующую секунду с этого пальца сорвалась молния, угодившая в дом, который после этого в считанные мгновения оказался охвачен пламенем от уреза воды до самой крыши.
- И ровно так же я могу спалить весь ваш городишко, - промолвил Далин, отходя от окна и усаживаясь на одно из гостевых кресел. - И не только спалить. Могу, например, расколоть земную кору и устроить здесь катастрофическое землетрясение. Но это так, чисто для справки. Как уже сказал вам Попрыгунчик, - кивнул он на сероволосого, - пока мы настроены на мирные переговоры, но вот если они не дадут результата, тогда...
- Можете не продолжать, - замахал руками Вадим, - я тоже готов к переговорам, только пока не понимаю, почему удостоился внимания столь могущественных особ?
- Но вы же правитель этого городка, - промолвил Далин.
- Ну, можно сказать и так, - протянул Феоктистов, - но чем тогда вам приглянулся наш скромный Среднекамск?
- Приглянулся он не нам, а Провидению, - вздохнул Попрыгунчик. - Того, что здесь вскоре должно произойти, никто не планировал и даже не готовился к нему заранее, но так уж выпали карты судьбы. Короче, буквально на днях в вашем городе должен появиться на свет бессмертный вестроносец, связанный родством с кланом Живого огня, младшим представителем которого является присутствующий здесь Далин.
- А как вы узнали, что он должен родиться, если заранее ничего не планировали? - осведомился Вадим.
- Да проще простого, - улыбнулся Попрыгунчик. - Девять месяцев назад в небе над вашей планетой загорелась новая яркая алая звезда. Это означает прорыв в наш мир нового мощнейшего источника вестры и всегда совпадает с зачатием очередного бессмертного вестроносца. А дальше остается только искать плод, с этим источником связанный. Про других не скажу, но у меня на это хорошее чутье.
- Увы, никогда не интересовался астрономией, - с сожалением промолвил Феоктистов. Может, и болтали прошедшей осенью о какой-то там новой звезде, но он пропустил мимо ушей.
- Ну да, вы же теперь все тут прагматики, в небо не смотрите... - насмешливо протянул Попрыгунчик, - а то, что именно там присутствуют силы, способные в корне изменить всю вашу жизнь, это до вас как-то не доходит.
- Мы всегда задним умом крепки, - согласился Вадим, - но до меня по-прежнему не доходит, каким образом ваши, Далин, родственники могли оказаться в нашем городе?
- Ну, тут история очень давняя, - махнул рукою Далин. - Дело в том, что мой отец Руи несколько тысяч лет назад посетил вашу планету и обзавелся здесь детьми. Только один мальчик оказался бессмертным вестроносцем, и его, конечно, со временем отсюда вывезли, а остальные заметных способностей не проявили и дальше так и жили на родине. Но отцовские гены-то остались при них. Потом их потомки с Балкан перебрались в Крым в поисках лучшей доли, затем один ваш правитель выселил их и оттуда. Потом очередное их поколение долго моталось по стране, пока двое из них ни встретили друг друга и ни осели в том месте, где смогли найти хоть какую-то приличную работу. Обжились, решили завести ребенка, и тут вдруг хоп, и гены соединяются в нужной комбинации! Зародыш устанавливает связь с источником вестры, или, может быть, тот сам его находит, а в результате на свет должен появиться бессмертный вестроносец, пятый в нашем роду.
- И вы, конечно, желаете при этом присутствовать, - кивнул Феоктистов. - Понятное желание, но что вы при этом хотите от городских властей?
- Чтобы городские власти держались подальше от этого ребенка и не позволяли приближаться к нему никаким посторонним людям, - жестко промолвил Далин. - А посторонними будут считаться все, кроме его родных.
- То есть нам никак нельзя интересоваться судьбой одного из граждан России? - осторожно спросил Вадим.
- Он никогда не будет ничьим гражданином, - отрезал Далин. - Живой бог не может подчиняться людским законам, законы устанавливает он сам. И лучше вам это надежно усвоить, пока не случилась беда. Но дело даже не в этом, а в том, что мы сами еще не знаем, насколько велика будет его сила и, главное, когда он в нее войдет. Обычно это случается в тринадцатилетнем возрасте, но не обязательно. Я, например, вошел в полную силу в десять лет, а мой отец вообще в семь. Но все же это был достаточно сознательный возраст. Но был в истории казус, когда один великий вестроносец по имени Энэджет, что в переводе на ваш язык означает Проклятие миру, вошел в полную силу сразу после рождения. И вот это уже была настоящая беда! Представьте себе младенца, который ничего еще в этой жизни не смыслит, слов не понимает, но уже все на свете может! Убить всех, кого видит или даже чувствует, превратить весь город в руины, ну, короче, что ему там в голову взбредет. Малоприятная перспектива, не так ли?
Феоктистова прошиб холодный пот. Если в городе и в самом деле на днях родится подобный монстр... Тогда останется только бежать от него куда подальше, да только с острова-то не сбежишь!
- Вижу, что прониклись, - продолжил Далин. - Как надо правильно себя вести, новорожденному не внушишь, он хоть и одна из Высших Сил, но, увы, не Высший Разум, но парировать его убийственные желания возможно, если рядом с ним будет постоянно находиться кто-то сравнимый с ним по силе, то есть я. Других вариантов, увы, нет. Итак, я останусь в вашем городе, пока мой юный родственник не достигнет сознательного возраста. Если он до этого войдет в силу, я буду защищать вас от него, если не войдет, то его от вас. А когда ему исполнится тринадцать, он уже сам во всем разберется. Итак, наши условия: мы не трогаем вас, а вы не мешаетесь у нас под ногами, тогда и вам, и нам будет хорошо.
- Я лично готов договориться на таких условиях, - сказал Феоктистов, - но представляю, увы, всего лишь муниципальную власть. Надо мной куча контролирующих инстанций, которые могут заинтересоваться, что это тут непонятные субъекты обретаются и как вообще попали на территорию Российской Федерации. Некоторые наши чиновники привыкли настолько тупо следовать инструкциям, что им ничего не объяснишь. Если кто-то из них вмешается сверху, я не смогу обеспечить соблюдение договора.
- А они и не вмешаются, - хмыкнул Попрыгунчик. - Зря мы, что ли, все это наводнение устраивали?
- Так это вы?!
- Да, мы. Хоть замаскировали это удачно под природную аномалию. И заметьте, провели это настолько деликатно, что, несмотря на всю дурость ваших властей, никто еще не погиб.
- Так это что, тринадцать лет продлится?! - взвыл Вадим. - А как же зимой?
- Если вы о глобальном наводнении, то оно будет длиться, пока не появится на свет мой родственник, - ответил Далин, - а там уже будем действовать по обстоятельствам. Дожди, наверное, прекратим, но эту новую протоку все равно оставим.
- И даже мост не дадите через нее построить? - уныло выдохнул Феоктистов. - Но тогда наш город ждет неизбежный голод и экономический коллапс. А спасатели тогда все равно объявятся. Они и на вертолетах прилететь могут, и на судах приплыть.
- Незваные вертолеты я буду сбивать, а суда - топить! - рявкнул Далин. - Торговлю, так и быть, разрешу, но только когда вы убедите все вышестоящие власти, что на эту территорию со своими порядками им соваться не следует. В ваших же интересах это сделать. Компромиссы возможны, но меня вам отсюда все равно не убрать!
Следующую пару часов высокие договаривающиеся стороны посвятили составлению устраивающего всех текста договора, при этом Далин отошел в тень, а юридические формулировки подбирал Попрыгунчик. Согласованный текст подписали все трое: Феоктистов от имени муниципальных властей Среднекамска, Далин от имени клана Живого огня, а Попрыгунчик от имени какого-то Совета богов, чьим полномочным посланником он, оказывается, является. Он пояснил, что третья незаинтересованная сторона необходима, чтобы гарантировать от нарушения договора первыми двумя. Ссориться еще и с каким-то Советом богов Феоктистов точно не желал, а что Далин в итоге не сможет воротить здесь все, что ему вздумается, так это даже лучше. Оставалось только убедить ратифицировать сей документ городскую думу и внушить начальнику полиции Среднекамска, что хоть он и подчиняется по службе только федеральным органам, но лучше ему в этом деле права не качать.
Подписав договор, Далин первым покинул здание мэрии, чтобы занять свой пост у частного дома семейства Виоритов, где и должен был появиться на свет его будущий родственник. У задержавшегося Попрыгунчика Вадим осторожно поинтересовался, почему его приятель прячет лицо за длинными волосами.
- Знаете, наших предков жители планеты, на которой они все родились, называли веррителями, то есть убивающими взглядом, - ответил тот. - В большинстве случаев это, конечно, явный поклеп. Я, к примеру, за всю жизнь никого не убил и впредь не собираюсь это делать. Но вот как раз Далин вполне соответствует этому названию. В детстве ему доводилось убивать людей... причем даже против своего желания. Ему достаточно было просто нехорошо о ком-то подумать, и все, поминай, как звали! Его нам тогда вчетвером приходилось сдерживать! С тех пор он, конечно, научился с собой справляться, никого просто так не убивает, но глаза свои в порядке профилактики продолжает скрывать, еще одна защитная мера никогда лишней не будет. И хотя он сейчас ведет себя спокойно, лучше его все-таки не злить.
- Спасибо за предупреждение, - процедил побледневший Феоктистов.
- Всегда пожалуйста. Если возникнут серьезные проблемы, не стесняйтесь меня призывать. Все ваши мысли я уже прочитал и сумею вычленить их в общем информационном потоке, так что спешно прибуду по зову и все разрулю. А сейчас, извините, меня ждут дела в другом месте. До свидания! - и на глазах потрясенного Вадима Попрыгунчик буквально растворился в воздухе.
В городской думе все уже знали про временно парализованного (и потом уже пришедшего в себя) охранника, поэтому Феоктистову удалось убедить их, что положение сложилось крайне серьезное, разрушительный потенциал незваных гостей невероятно высок, и потому лучше дать им то, что они требуют, нежели чем ждать, когда они возьмут это силой. Перспектива разрушения города разъяренным демоном не нравилась никому. Мэр берет на себя ответственность, чтобы это не произошло? Тогда не станем ему препятствовать, а если какие неприятности все-таки случатся, то тогда с него одного и спрос. Вадима в данный момент это вполне устраивало, и он, добившись ратификации договора, отправился в поход по разным кабинетам, чьи хозяева имели реальную возможность помешать его выполнению.
Городской прокурор, уже считавший годы, что остались ему до пенсии, конфликтовать с мэром не хотел и заверил его, что ни одного протеста по поводу договора выносить не будет, кто бы там ни стал к нему по этому поводу обращаться. На районную службу опеки и местных медиков Феоктистову достаточно было просто цыкнуть, чтобы впредь не ожидать с их стороны никаких ненужных инициатив. А вот начальник районного управления внутренних дел Глеб Пономарев ожидаемо уперся. Как это на вверенной ему территории появится лицо без регистрации? Это что, иностранец без визы? Как это вообще с другой планеты? Что за чушь вы несете, гражданин Феоктистов, да еще договор какой-то мне под нос суете? Вы что, главой независимого государства себя возомнили, чтобы договоры такие заключать? Да не сепаратист ли вы вообще?! Поняв, что этого твердолобого ему не переубедить, Вадим просто хлопнул дверью, напоследок пообещав прислать сюда самого Далина, пусть ему Пономарев и высказывает свои претензии.
Поскольку у охраняемой им женщины роды еще не начались, Далин счел возможным отлучиться со своего поста, чтобы провести воспитательную работу с главой местных правоохранителей. Полицейский сержант, дежурящий с автоматом у входа в РУВД, повторил участь охранника мэрии, какой-то лейтенантик, попытавшийся воспрепятствовать вторжению, получил от Далина щелчок по лбу, от которого рухнул, подкошенный, дверь же в кабинет самого Пономарева вестроносец даже не открыл, а снес с петель. Дальше началось такое, что, опасаясь за участь начальника, полицейские сами бросились звонить Феоктистову, чтобы тот урезонил своего демона. Последнее было решительно невозможно, но заинтересовавшийся Вадим все же явился на место конфликта.
Открывшаяся ему картина впечатляла. Потерявший всякий лоск и стоявший на четвереньках Пономарев, тряся головой и издавая какие-то жалобные звуки, одновременно старался втиснуться задом под собственный письменный стол. Далин, левой рукой откинув челку со лба, вперился в него своими жуткими красными глазами и одновременно выразительно помахивал перед его носом огненным мечом, который держал в правой руке. То, что Глеб еще оставался при этом в сознании, можно было счесть настоящим чудом, но Вадим подозревал, что все дело тут в мастерстве Далина, умеющего воздействовать на людей. Увидев мэра, полицейский возомнил, что это его пришли спасать, и принялся, подвывая, клясться, что никогда больше ничего не умыслит ни против него, ни против почтенного городского гостя, что он все понял и разом осознал.
- Действительно осознал? - спросил Феоктистов.
- Осознал, - подтвердил Далин. - Быстро понял, гнида, что я мигом его придавлю, если он хоть одного своего цепного пса отправит мне мешать. Все, сеанс внушения окончен. Но в случае чего могу и повторить!
Пономарев ожесточенно замотал головой, мол, не надо повторять, и, когда огненный меч втянулся в ладонь Далина, рискнул, наконец, подняться с четверенек и, старательно избегая глядеть на вестроносца, стал уверять Вадима, что берет все свои слова обратно и гарантирует исполнение договора всеми подчиненными ему сотрудниками. Говорил он при этом столь искренне, что Феоктистов решился ему поверить. Фу, хоть эту проблему удалось с плеч сбросить!
Убедить супругов Виоритов, что у них должен родиться совершенно необыкновенный ребенок, оказалось посложнее, чем добиться взаимопонимания с городскими властями, поскольку тут необходимо было обойтись без малейшего запугивания. Далина они воспринимали как подростка и никак не могли поверить, что он приходится им обоим двоюродным пра-пра-пра-(и так еще сотню раз)-дедом. Хорошо, что в переговорах принимал участие Попрыгунчик, продемонстрировавший ряд своих коронных трюков, как-то хождение по воздуху, завязывание узлом металлического лома, на котором при этом еще и остались вмятины от его пальцев, растворение в воздухе, когда его при этом еще и держат за руку, и мгновенное появление в другом месте. Глава семейства Сергей, наконец, убедился, что его не обманывают, и спросил только, будет ли его будущий сын способен на нечто подобное. Пришлось его разочаровать, что Виорит-младший, скорее всего, будет по своим способностям ближе к Далину, с которым состоит в родстве, то есть могущественным разрушителем, владельцем живого огня, но в то же время и уникальным целителем. Далин для наглядности продемонстрировал исходящие из его пальцев потоки вестры и ненадолго преобразовал их в огненный меч.
Когда взаимопонимание было достигнуто, Попрыгунчик в свою очередь поинтересовался у Виоритов, замечали ли они что-то необычное в день зачатия и потом, когда плод уже подрос. Необычную красную звезду в небе Сергей, как оказалось, видел, но с зачатием сына никак не связывал, зато его супруга Мария не объяснимых прежде фактов припомнила куда как больше. Она хотела, но так и не смогла сделать УЗИ плода, поскольку снимок оказался засвечен. Проводивший УЗИ врач грешил сперва на неисправность аппаратуры, но когда со следующей пациенткой та стала работать, как ни в чем не бывало, просто постарался выбросить эту несуразность из головы. Мужу Мария тоже сказала лишь про сломавшийся аппарат.
Эта беременность была у нее первой, и ей просто не с чем было сравнивать ощущения, но последние месяцы ей упорно казалось, что она живет теперь как бы и не по собственной воле. Ей вдруг стало нравиться есть ту пищу, к которой она прежде бы и не притронулась, она изменила свою походку и вообще стала меньше передвигаться, даже когда физические кондиции еще позволяли. В голове вдруг возникали смутные картины, словно она находится внутри какой-то пещеры и не может найти оттуда выхода. При этом токсикоза у нее не было, зубы не разрушались, вены не набухали, плод вел себя смирно и ножкой в стенку матки не стучал.
Далин сделал попытку установить мысленный контакт с еще не родившимся родственником, но натолкнулся на мощный блок. Плод не желал пока принимать никаких воздействий из внешнего мира и научился экранировать свой мозг.
- Молодец, далеко пойдет, - промолвил Далин и глубоко задумался.
- Да, повторение казуса Энэджета с ним не исключено, - согласился Попрыгунчик. - Не отходи от него ни на шаг, когда все начнется.
Тут им пришлось объяснять встревожившимся супругам, что это за "казус Энэджета" такой и чем грозит окружающим людям его повторение.
- Погодите, ему же будет очень некомфортно, когда он будет проходить по родовым путям, - проявил вдруг эрудицию Сергей. - Вдруг он тогда на Машу свое недовольство направит? Может, лучше тогда кесарево сечение сделать?
- Не-не-не! - замахал руками Попрыгунчик. - Никаких операций и вообще никаких посторонних лиц при родах! Вряд ли он обидится на мать, по крайней мере, тот же Энэджет свою никогда ни в чем не упрекал, более того, только ее одну он и любил в целом свете. Все, конечно, когда-то случается в первый раз, но все же маловероятно. В любом случае все его недовольство Далин должен будет принять на себя, а заодно исполнить роль акушера. А вот вам, Сергей, лучше при сем не присутствовать, поскольку защищать сразу двоих даже Далину будет сложновато. Вас, конечно, первым оповестят о рождении наследника, но лучше все же вам увидеть его, когда мы удостоверимся, что это для вас безопасно.
- А если вдруг возникнут осложнения при родах? - вопросил Сергей. - Как же тогда без специалистов?
- Мне случалось и со смертного одра людей подымать, - буркнул Далин, - а уж с возможными разрывами родовых путей я и подавно запросто справлюсь.
- А новорожденный?
- А ему что сделается? Он же бессмертный!
- Обследовать его у медиков тогда тоже не надо?
- Не надо. Но я ради такого дела все равно обследую.
- Лучше подумайте, как его назовете, - вмешался Попрыгунчик. - Как к нему будут потом обращаться, так он себя и поставит по отношению к внешнему миру. Энэджет при рождении многих шокировал, ну, его и припечатали этим имечком. Проклятие миру, если перевести на ваш язык.
- Нет, наш таким точно не будет, - замотал головой Сергей. - Он должен быть ближе к людям. Вот, помнится, ближайшую к Солнечной системе звезду называют Проксимой. А еще в интернете для замены адресов используют прокси-серверы. Вроде ты потом по сети ходишь, в вроде и некто другой. Мне лично в работе это очень сильно помогает. В математике, опять же, замена функции другой, близкой к ней, но более простой в описании, это аппроксимация. Проксим, стало быть. Хотя мне больше окончания на "ан" нравились. Как в латыни, например, Юлиус и Юлиан. Стало быть, Проксан!
Супруга не возражала, и экзотическое имя для мальчика таким образом было выбрано.
- И вот еще что, - предупредил счастливых супругов напоследок Попрыгунчик, - пока ваш Проксан не войдет в разумный возраст, не забывайте предохраняться. Маловероятно, что такое с вами опять повторится, история знает лишь один пример, когда одна женщина последовательно родила двух бессмертных вестроносцев, но лучше все равно предостеречься, ибо и один малолетний вестроносец в семье - это серьезная проблема, а два - уже настоящая катастрофа! Они в своем соперничестве такое могут натворить, что никому мало не покажется!
Мария с Сергеем о втором ребенке пока даже и не думали и потому легко согласились ограничиться одним, а то ведь и в самом деле бед не оберешься!
Попрыгунчик отбыл по своим делам, а Далин с этого дня поселился в маленьком доме Виоритов, сопровождая Марию повсюду, куда бы она ни направилась.
Летом в Среднекамске скучно. Особенно, если вдруг напрочь вырубился кабельный интернет, а к мобильному у тебя нет доступа, поскольку для твоей семьи это, видишь ли, слишком дорого. К тому в прежние годы родителям как-то удавалось устраивать Валерку Игнатьева на две смены в лагерь при машиностроительном заводе. Возможно, они и сейчас приобрели для него путевку, вот только лагерь тот остался на "большой земле", а он, Валерка, вместе со всей семьей неожиданно оказался на острове.
И куда здесь пойдешь, спрашивается? В соседний лесок за земляникой? Так там сборщиков уже больше, чем ягод! На реку купаться? Да к этой взбесившейся Каме и подойти-то страшно: вода мутная, а течение такое быстрое, что как пить дать унесет самого опытного пловца! Сверстники, что поспокойнее, могли от безысходности засесть за книги или целыми днями валяться у телеэкрана, благо спутниковое ТВ еще работало, но двенадцатилетний Валерка патологически не мог усидеть на месте и предпочел бы бесцельно шляться по городу в компании сверстников любому сидячему занятию. Ну, кроме сетевых командных компьютерных игр, конечно, но к ним-то доступа и не было!
Среднекамск городок маленький и развлечениями небогатый, но одно преимущество у него все же было: он стоял на высоком холме, фактически на горе. Улицы забирались на эту гору или спускались с нее, и прокатиться по ним на скейтборде - самое милое дело. Валерка считал себя уже опытным скейтбордистом и не избегал самых длинных и крутых спусков, ловко увиливая от столкновений. Не всегда, правда, это удавалось...
Вот и сегодня: Темка по прозвищу Гунявый первым съехал по широкому тротуару, на котором к счастью не оказалось людей. Валерка пошел вторым и решил пофорсить - смотреть не по ходу движения и назад, на приятелей, мол, он так хорошо знает эту трассу, что и вслепую съедет. Что лихачество до добра не доводит, он понял в тот миг, когда внезапно въехал в какое-то препятствие и, изменив направление, слетел в водосточную канаву, где по случаю недавнего дождя протекал нехилый водный поток. К счастью, все защитное обмундирование - велосипедный шлем, наколенники, налокотники и перчатки - было на нем, так что он ничего себе не ссадил, только жутко извазюкался в грязи, выбираясь из той самой канавы. Выкарабкавшись, он первым делом поинтересовался, на кого, собственно, налетел. Оказалось, что он сшиб с ног женщину с большим животом. Ей, правда, уже помог подняться ее спутник, но Валерка не питал иллюзий, что такое ему спустят с рук, и попытался было удрать, но тут его схватили за шкирку, а по мозгам словно молотом ударили, так что в глазах вмиг потемнело...
Далин пребывал в ярости, и Феоктистов вполне готов был разделить его чувства. Когда какой-то шалопай на скейтборде сбивает беременную женщину, это чревато и переломами, и сотрясением мозга, и преждевременными родами с непредсказуемым исходом. А в данном случае, увы, совершенно непредсказуемым.
- С женщиной-то хоть все нормально? - осторожно осведомился он.
- С Марией Виорит? Отделалась парой ушибов, но их я сразу и излечил, - махнул рукой Далин. - Да я бы ей и сломанный позвоночник срастить мог, если на то пошло. Меня куда больше волнует, что обо всем этом подумал Проксан.
- Проксан - это ее будущий сын?
- Ну да. Он уже научился контролировать передвижения матери, чтобы, так сказать, путешествовать с максимальным комфортом, а тут вдруг такой удар! Он же разом должен был расстаться с иллюзиями своей защищенности и подконтрольности ему внешнего мира, и он не может даже достойно ответить обидчику, поскольку куда вестрой-то пулять, когда ты в материнском животе? Хуже того, он не знает, кто его обидчик, и потому может появиться на свет, будучи обиженным на весь окружающий мир! А если он при этом еще окажется в силе?! Вы представляете, что тогда может произойти?!!
Вадим представлял. Если этот малец начнет выжигать все вокруг, несчастным среднекамцам не спрятаться тогда даже и в подвалах. Одна надежда на Далина, который, впрочем, сам уже готов вершить суд и приговор. Радовало только, что его, Феоктистова, не обвинить в связи с этим казусом в нарушении заключенного договора. Он обязался контролировать городские службы, а не поведение малолетних шалопаев. Далин, кстати, и сам был виноват в случившемся, поскольку должен был неустанно оберегать Марию Виорит, да вот не уследил.
- Что будете делать с виновным? - резко спросил Далин. - Я ни за что не отвечаю, если вдруг это безобразие повторится. Я и так с трудом сдержался, чтобы не убить этого малолетнего мерзавца на месте!
- Ну, что мы с этим хулиганом можем сделать... - протянул Феоктистов. - Поставим на учет в полиции, орудие преступления конфискуем, еще на родителей можем штраф наложить.
- Эту чертову доску на колесах я и так уже расколотил, - ответил Далин, - но там на горе была еще куча таких же шалопаев, и каждый со своей доской. Сразу же удрали, конечно. Что, будете их отлавливать и у каждого доски конфисковывать?
- Ну, на это нет никаких оснований, - развел руками Вадим. - Они никому ущерба не причиняли, а скейтборды законом не запрещены.
- Пока не причиняли, но могут причинить в любой момент, - возразил Далин. - Для них все это лишь веселые приключения, и тот факт, что один из их приятелей лишился доски, их точно не остановит. И уж тем паче его смешное наказание! Да и его ли так накажут? Подумаешь, родителям штраф назначат! Они его из-за этого штрафа еды, что ли, лишат? Или выдерут как следует?
- Да что вы, в таких семьях детей не дерут, - произнес Феоктистов, припомнив родителей задержанного на месте преступления Валеры Игнатьева, - и голодом морить уж точно не станут. Наругают, скорее всего, развлечений на какое-то время лишат или под домашний арест посадят.
- То есть физически за свое преступление он никак не пострадает, - откомментировал Далин, - да потом еще, чего доброго, будет нос перед приятелями задирать! А зря, между прочим, не выдерут! У нас за подобные проделки всегда малолетних веррителей розгами секли! Даже моему отцу разок досталось!
- Ну, такие уж тенденции у нас теперь в воспитании, - развел руками Фектистов, - сплошной гуманизм...
- Согласно нашему договору я имею право самолично карать тех, кто покусится на безопасность моих родственников, - жестко промолвил Далин, - поэтому я требую, чтобы виновного прилюдно высекли розгами. Это отвадит от желания повторить и его самого, и всех его дружков.
- У нас такое уж который век не практикуется, - попробовал возразить Вадим.
- А теперь будет. Или этот щенок подставит задницу, или я до конца жизни сведу его с ума, так что никакие лекарства ему не помогут. Тоже, кстати, будет очень наглядно и доходчиво для всех его приятелей.
- Ну, может, хотя бы не розгами, а, как у нас в некоторых семьях принято, ремнем? - попробовал смягчить юного лихача Феоктистов.
Но Далин ни о каких порках ремнем не знал и знать не хотел. И в Колонии у отца, и в долине Тенто у Джанрэди наказывали исключительно розгами, и он по крайней мере представлял себе, сколько ударов ими за какой проступок положено назначать.
- Нет, только розги, - подтвердил он свой вердикт. - Ста ударов ему хватит.
- А если ему плохо станет? - все еще сомневался Вадим.
- Ничего, излечу.
Итак, участь юного Игнатьева была решена. Никаких приспособлений для порки в Среднекамске, конечно, не было, но Далин знал, как и из чего их мастерить, а опытный плотник в городе имелся. Вот только кто будет осуществлять наказание? Сам Далин марать руки не хотел, подавляющее большинство горожан никакого опыта в применении розог и подавно не имело, но когда Феоктистов бросил клич, все же нашелся один банщик, Василий Семенов, утверждавший, что проведет порку в лучшем виде. За неимением альтернативы его и назначили экзекутором.
Валерка, водворенный после неудачного столкновения в "обезьянник" при полицейском участке и проведший там ночь, несмотря на все хлопоты родителей, при известии об уготованном ему наказании чуть было не устроил истерику, но, услышав о возможной альтернативе, предпочел все же не протестовать. Уж лучше тебе раз жопу надерут, чем всю жизнь потом ходить помешанным! О том, в кого ему довелось врезаться, и что вообще сейчас реально происходит в Среднекамске, он узнал только тут, в полиции, и струхнул не на шутку. Оказывается, это просто чудо, что его не убили тогда прямо на месте, и еще не факт, что этого не сделает тот пока еще не родившийся Проксан! Валерка готов был каяться в своем безрассудстве и искренне извиняться, но его покаяния были взрослым безразличны. Он должен был послужить наглядным примером для всех своих сверстников.
Юный Игнатьев, не изведавший за всю свою жизнь даже ремня, довольно смутно представлял, как наказывают розгами. Ну, доводилось что-то такое читать по школьной программе, "Детство" Горького, например, но все эти дореволюционные страсти от никак не соотносил с собственной персоной, а потому и не интересовался ничуть. Сейчас, конечно, интерес появился, и очень острый, да не было уже времени его удовлетворить и все предстояло испытать сразу на собственной шкуре.
Отпускать Валерку домой до наказания никто не собирался, разрешили только принять душ и прямо перед поркой опростаться, чтобы совсем не опозориться под розгами. Хотя его заранее предупредили, что наказание будет публичным, он почему-то думал, что драть его будут в каком-нибудь зале, ну, например, в кинотеатре или в городском Доме культуры. Действительность оказалась куда хуже: его вывели на площадь перед зданием мэрии, по краям которой уже толпился собравшийся на столь уникальное зрелище народ, а в центре стояло нечто, напоминавшее столярный верстак, только куда более длинное. Рядом с этой конструкцией он увидел ведро, из которого торчали длинные ивовые прутья, и крепкого мужика в белом переднике, какой обычно носят банщики. Впрочем, в городскую баню Валерка на разу еще не попадал. Именно этот мужик и взял на себя инициативу с молчаливого согласия полицейских, доставивших Игнатьева на экзекуцию.
- Ну, раздевайся догола, дитятко, ложись на лавку, а я уж тебя нарумяню как следует!
Огрызнуться бы, да боязно. Прямо с крыльца мэрии за экзекуцией наблюдал сам Феоктистов, а рядом с ним воплощением неземной угрозы застыл высокий подросток в черном плаще и с лицом, полностью скрытым за столь же черными волосами. Валерка знал уже, что это тот самый вестроносец Далин, который вчера поймал его за шкирку и оглоушил ментальным ударом, чуть не убив. Тот самый, что пообещал свести Валерку с ума, если он не согласится на порку. Даже смотреть на него было страшно, и мальчик, отвернувшись, принялся медленно стягивать с себя одежду. Только оказавшись совсем нагишом, он осознал, что за ним сейчас наблюдает вся площадь, и не только пацаны, в том числе и из младших классов, которых взрослые словно специально вытолкнули в первые ряды, но и девчонки! Валерка покраснел как помидор и поспешил взобраться на лавку, чтобы по крайней мере прикрыть срам.
Там его, впрочем, тоже в покое не оставили. Заставили широко развести ноги и привязали их за щиколотки к ножкам лавки, связали руки в запястьях под лавкой и под конец притянули его к лавке в районе поясницы широким матерчатым поясом, чтобы не слишком дергался. Только после всех этих приготовлений Далин на всю площадь объявил о вине Валерия Игнатьева и о вынесенном ему приговоре. Затем началась собственно порка.
Все ужасы, что нафантазировал себе Валерка о порке розгами, оказались жалким подобием реальности. Боль была такая, какую ему еще никогда в жизни не доводилось испытывать. Его словно на части старались нашинковать этими прутьями! Бог весть, где этот самый банщик Семенов сумел так напрактиковаться в порке розгами, но экзекуцию он проводил вполне профессионально, стараясь не оставить на ягодицах наказуемого ни одного не затронутого местечка, чередовал поперечные удары с продольными, когда кончик розги попадал меж раздвинутых ягодиц и оставлял отметины на внутренних поверхностях бедер. Когда все уже там стало багровым, он перенес удары на бедра, а потом и на спину наказуемого.
Валерка, не пытаясь сохранить даже остатки достоинства, сперва громко взвизгивал при каждом ударе, потом ревел белугой, умолял простить его, зачем-то звал маму, потом совсем охрип от собственных криков и лишь вздрагивал, когда очередная розга опускалась на его иссеченное тело. Просечек образовалась масса, и к концу экзекуции ягодицы мальчика приобрели от выступившей крови ярко-красный окрас. Ему не скостили ни одного удара, и только каким-то чудом он не потерял во время порки сознания.
А может, и не чудом. Далин все время находился рядом с наказуемым и контролировал его психическое состояние. Когда отмеренные сто ударов были нанесены, он жестом отослал экзекутора и приступил к исцелению просечек. Наказуемый свое отстрадал, его приятели урок получили, и теперь высеченное тело надо вернуть в то состояние, что было у него до порки. Исцеление живым огнем, прямо входящим в тело, тоже, конечно, штука болезненная, но зато сразу после него боль пройдет и больше не будет беспокоить. В результате место экзекуции Валерка покинул не на санитарных носилках, а на своих ногах, и даже смог при этом одеться.
Полученный им психологический шок от этого, правда, только усугубился. Лучше уж спасительное беспамятство, чем каждую минуту осознавать, что весь город видел тебя голым и орущим благим матом. Все, кто хотел, наверняка засняли весь процесс экзекуции и вывалят свои записи в интернет, как только восстановится нормальная связь. Быть тогда Валерке звездой на Ютюбе! Да ему и в родном городе теперь проходу не дадут, хоть топись! Единственным облегчением стало то, что задница больше не болела и эта ужасная, раздирающая боль осталась только в воспоминаниях.
Надо сказать, что Мария Виорит по настоянию Далина тоже присутствовала при экзекуции и не для того, чтобы лично насладиться местью, а чтобы эмоции наказуемого мог чувствовать ее еще не рожденный сын. Далин все же сумел установить ментальный контакт с Проксаном и по окончании действа заявил, что тот чувствует себя удовлетворенным и ни на кого больше не злится, в связи с чем конфликт решили считать исчерпанным.
Разбираться в желаниях еще не покинувшего материнскую утробу младенца - задача не из легких, тем паче, что Далин и ранее с младенцами особо дела не имел. Лечить иногда приходилось, но тогда он менее всего был озабочен переживаниями своего крошечного пациента, сваливая всю психологическую сторону на "анестезиолога" Лаули, когда работал с ним вдвоем, либо просто игнорируя, когда того рядом не оказывалось. Теперь же ему надо было самолично подготовить маленького родственника к рождению, при этом постараться убедить его ни на кого не злиться, если такое вообще возможно в данных обстоятельствах, затем сработать в качестве акушера и при необходимости блокировать все ментальные атаки Проксана на кого бы то ни было. Последнее могло оказаться самым сложным и труднореализуемым.
Понимая, что если с младенцем он еще как-нибудь справится, то со вполне понятным обывательским интересом - точно нет, Далин в решающий момент опять позвал на помощь Попрыгунчика. Появление в городе сероволосого вестроносца и тот факт, что Сергея Виорита вдруг отправили ночевать подальше от родного дома, ясно дали понять горожанам, что решающий момент близок. В ту ночь, кажется, никто в Среднекамске не спал, хотя к дому Виоритов, у которого стоял на часах Попрыгунчик, приближаться не осмеливались даже завзятые храбрецы.
Каким бы там ни был Проксан могущественным богом, но на свет ему предстояло появиться вполне естественным образом, то есть протаранить своей головой родовые пути матери. Ну, по крайней мере, следовало внушить ему иллюзию, что он делает это сам, по собственной воле, а не будучи исторгаем материнским организмом. Поэтому, когда у Марии начались родовые схватки, Далин попросил Проксана приготовиться, а в нужный момент дал команду: "Пошел!"
И тот действительно пошел и даже довольно быстро, учитывая то обстоятельство, что до него Мария никого не рожала. Ей Далин, впрочем, расслабляться не давал, руководя потугами на подсознательном уровне, и, когда головка младенца показалась на свет, заставил ее вытолкнуть Проксана последним мощным усилием.
Приняв юного родственника на руки, Далин наконец-то смог сполна его оценить. Никаких мощных исходящих потоков вестры, никаких попыток атаковать ни его самого, ни мать, ни тем паче кого-то еще за пределами комнаты. Эффект Энэджета не повторился, так что самая страшная беда прошла стороной. А так с виду вполне себе нормальный розовый младенец, скорее похожий на Шеллу, чем на самого Далина. Ну, этого, в принципе, и следовало ожидать, учитывая его родословную.
Теперь надо было возобновить с новорожденным ментальный контакт, приказать ему дышать воздухом, а не тратить зря энергию вестры, перерезать пуповину, обмыть, затем заняться матерью и прежде всего извлечь послед, напитавшийся вестрой до такой степени, что хоть сейчас используй его в качестве лекарственной панацеи. Живой огонь следовало с пользой утилизировать и гарантировать, чтобы он случайно не попал в некомпетентные руки. За здоровье новорожденного опасаться не стоило - у него на то собственная матрица имеется, а вот Марии надо было срочно зарастить все полученные разрывы, пусть, к счастью, и не особо серьезные. Далее остается только положить младенца на грудь оклемавшейся матери - пусть устанавливают телесный и ментальный контакт, и его миссию можно считать успешно выполненной.
Опа! Проксан успокоился и соизволил открыть глазки, чтобы познакомиться с окружающим миром. Радужки, кстати, у него такие же темные, как у самого Далина, вот только белки вокруг нормального, а не огненного цвета. Если не знать, какими запасами вестры располагает этот ребенок, вполне можно принять его за нормального младенца. Ну, по крайней мере, на свету.
Ночь еще не кончилась, когда Далин объявил Попрыгунчику, что все их страхи оказались зряшными, никакой опасности нет и можно созывать народ на празднество. Первым, конечно, оповестили счастливого отца.
Несмотря на темноту, толпы народа стали стекаться с дому Виоритов со всех концов города, так что на улице скоро было не протолкнуться. Уличное освещение здесь было довольно слабеньким, но Далину и его показалось много, и он потребовал притушить на время фонари. В полной темноте стало видно слабое сияние, исходящее от фигуры Далина. Затем вестроносец удалился в дом, и толпа замерла в ожидании.
Родители, конечно, приобрели к рождению сына кучу пеленок-распашонок, но Далин по себе знал, что обладателю большого количества вестры холодно не бывает никогда, так что в первое свое появление на публике Проксану предстояло быть голеньким. Взяв младенца у матери, Далин вынес его на крыльцо, поднял на вытянутых руках, затем передал стоящему рядом Сергею, а сам сделал шаг в сторону, чтобы не засвечивать. И стоящие на улице люди увидели, что тельце младенца тоже испускает сияние, пожалуй даже не менее интенсивное, чем то, что исходило от Далина. Толпа ахнула и разразилась радостными криками, еще долго не смолкавшими, даже когда дали свет.
Никто не хотел откладывать праздник на утро, и небо над Среднекамском вспороли огни фейерверков, обнаруженных на одном из складов, где они хранились, наверное, еще со времени предновогодних распродаж. Во многих домах готовили праздничный завтрак и собирались накрывать столы. Огни над городом заметили даже на аэродроме и поинтересовались по радио, что у вас тут за торжества такие во время всенародного бедствия? Радостный Феоктистов ответил, что во вверенном ему городе только что появился на свет живой бог, будущий владыка всей планеты, с чем он их всех и поздравляет и в свою очередь готов принимать поздравления, а "всенародное бедствие" скоро закончится, поскольку дождей больше не будет. Собеседники решили, что мэр Среднекамска, никак, свихнулся с перепоя, и передали в МЧС, что в город стоило бы направить инспекцию.
Дожди, кстати, действительно прекратились в ту же ночь как по мановению волшебной палочки, тучи разошлись, и утром над Среднекамском вовсю сияло солнце. Большая вода в Каме еще шла, но все телекомментаторы выражали надежду, что пик наводнения пройден и скоро можно будет приступать к восстановлению порушенного хозяйства.
По всему Среднекамску начались праздничные застолья. Далин на радостях пообещал вылечить всех горожан и оккупировал под это дело операционную в городской больнице. Попрыгунчик умчался оповещать остальных вестроносцев о прибавке в их рядах, и в городе кое-кто даже заопасался скорого прибытия ну очень могущественных гостей, но Далин успокоил всех, заявив, что останется здесь единственным представителем клана Живого огня, пока Проксан не войдет в полную силу и не настанет момент представлять его другим вестроносцам, ну а членам иных кланов ради спокойствия младенца путь на Землю в ближайшие годы и подавно будет заказан.
Члены инспекции, летевшие проверять, что там творится в отрезанном водой от большой земли Среднекамске, впали в ступор, когда воздух в салоне их вертолета внезапно задрожал, а потом прямо из него материализовался высокий сероволосый подросток в такого же цвета плаще. Незваный пришелец немедленно постарался вступить с ними в контакт, причем весьма своеобразно, с легкостью считывая их мысли и отвечая на не заданные вопросы. Он подтвердил, что мэр Феоктистов вовсе не впадал в белую горячку, что живой бог по имени Проксан Виорит действительно родился и, покуда он еще мал, будет охраняться старшими родственниками, которые заключили договор с жителями Среднекамска, но никаких посторонних поблизости видеть не желают, а посему лучше господам инспекторам развернуть вертолет, пока не сбили, второй раз предупреждать уже не будут. В качестве доказательства своих слов пришелец напомнил, что дожди прекратились ровно в тот день, когда родился Проксан, и намекнул, что ничего не стоит их возобновить, причем в любом месте страны.
- Так это вы нам эту подлянку устроили? - выдохнул полковник МЧС, возглавлявший инспекцию.
- Мы, - не стал отрицать пришелец. - Просто нам надо было изолировать город перед рождением Проксана во избежание разных эксцессов.
- А по-хорошему объяснить было нельзя?
- А вашей власти вообще что-то можно по-хорошему объяснить? Она же недоговороспособна, признает только силу, вот мы ей нашу силу и продемонстрировали! - усмехнулся пришелец. - Или этого мало? Надо еще пару городов разрушить, чтобы вы поняли, что в Среднекамск вам отныне путь заказан?
- А жители города, стало быть, стали вашими заложниками? - вопросил полковник.
- Богоизбранными, - уточнил пришелец. - Впрочем, мы никого из них не держим. Желающие могут убираться на все четыре стороны, но пока таковых не нашлось.
- Когда вода спадет, связь с городом можно будет восстановить? - поинтересовался полковник.
- Новая протока никуда не денется, - ответил пришелец. - Мост через нее построить разрешим, завозу и вывозу товаров препятствовать не станем, но если кому-то придет в голову пересечь эту границу с целью насильственных действий, расплата наступит немедленно, благо там сейчас дежурит Далин, способный убивать простых смертных одной своей мыслью.
- Но мы можем удостовериться, что в городе есть все необходимое для жизнеобеспечения? - не унимался полковник.
- Жизнеобеспечение населения Среднекамска - это теперь наша ответственность, - промолвил пришелец. - Все это включено в заключенный нами договор, и мы намерены скрупулезно его исполнять, а то ведь Проксан, когда подрастет, может ведь и претензии нам предъявить, что мы дурно обошлись с его земляками, - улыбнулся он.
- А налоги, отчетность, исполнение законов, воинский призыв, наконец, кто все это будет обеспечивать?
- В городе вообще-то есть местная власть, отделения банков и даже полиция, - возразил пришелец, - вот с ними и договаривайтесь по-хорошему, но дистанционно. Преступники нам там самим не нужны, будем высылать, коли потребуется, а вот призыв... Ну, пусть призываются, если захотят.
- А если не захотят?
- Ловить в Среднекамске все равно никого не позволим, по крайней мере до совершеннолетия Проксана.
- А потом?
- А потом пусть он сам разбирается, что с вами делать. Его планета - ему и решать.
- То есть как это "его планета"?!
- А вот так это. Это ж боги устанавливают для людей законы, а не наоборот. Но у вас пока еще есть время исправиться, пока он не начнет вас судить.
Полковник заметно побледнел и процедил сквозь зубы, что все понял.
- Приятно иметь дело с понимающими людьми, - усмехнулся пришелец и растворился в воздухе, как ни бывало.
Сидящие в салоне тревожно переглянулись. Конечно, можно было объяснить события последних минут коллективной галлюцинацией и продолжить путь, но рисковать никто не хотел. Пришелец же ясно сказал, что предупреждать их больше не будут. По указанию полковника вертолет лег на обратный курс. Сведения, полученные инспекторами, были, конечно же, сенсационными, вот только поверит ли в них их собственное начальство? Гарантий тут никто дать не мог, вот только и выхода иного, кроме как убеждать в собственной правдивости, у инспекторов не было.